Апотекарий

Птица же легко спорхнула с дерева и, пролетев справа от меня, снизилась, вспоров крыльями верхушку тумана, скрывшись между каменных оснований. Я улыбался – люблю проявления жизни и каждый раз восхищаюсь дарами всематери Цвилик, Зелёной Богини. Из всех четырёх цветных богов она ближе остальных к нашему ремеслу, поэтому и поддержки, и благословения, в первую очередь, в мгновение нужды мы ищем у неё. Особенно если в твоих руках чья-то жизнь. Бабка мне это показала, когда ставила на ноги погибающего охотника. За мою глупость тогда так палкой огрела, что это ученье я запомнил, как своё имя, и впитал как цветок – воду.

Я спустился с моста на твёрдую землю, внутренне радуясь ясным дням, иначе скользил бы тут и катался по мокрой траве и корням, завершив своё путешествие полётом в пропасть.

Обошёл дерево с солнечной стороны. В его густую раскидистую тень заходить побоялся – слишком чyждыми были эти места. Примерился к изгибу ствола с нижней ветвью, уходящей плавно вверх, и досадливо цокнул – вблизи всё оказалось иначе: даже сноровка мне не поможет с поклажей и занятой рукой добраться до её начала. Видимо, и дальше буду идти по корням в поисках возможности забраться выше, к кронам.

Потоптался, огляделся: следующие два корнемоста разбегались ниже и в стороны, почти касаясь туманной макушки, и вели к другим исполинам. Выбирая дальнейший путь, я заметил движение в тени. Сердце замерло, тело напряглось, свободная рука легла на мешочек с жеодами.

На меня, шурша травой и пружиня по мху, выскочила маленькая лисица, останавливаясь в нескольких метрах на древесном бугре, примерно на уровне моей головы и принюхиваясь. Её нос явно заинтересовал запах из моего чемодана. Я отвёл руку с ним за спину, готовый защищать своё ремесло. Полностью повернувшись к нежданной гостье, я выдохнул в изумлении: она запряженa и снаряжена! Хоть сама ниже моего колена и короче вытянутой руки. Пока я хлопал глазами, рассматривая маленькие кожаные рюкзачки на её боках и упряжь на острой мордочке, она сама повернулась, и я обомлел ещё больше. На её спине, в аккуратном седле без стремян сидела миниатюрная девочка в белом платье и широкополой мухоморной шляпке. Её я подробно не разглядел, то ли от того, что наездница оказалась слишком мала, то ли от собственного удивления.

Она же вместе с лисой поворачивали головы, переводя взгляды то на меня, то на чемодан.

– Ты лекарь? – раздался тонкий высокий голос. Он слегка резал слух, но был чист, позволяя распознать интонацию. Она встревожена и спешит.

– Я алхимик, – ответил я, совладав с собой.

– Ты лекарь! – на этот раз утвердительно воскликнула она, подпрыгивая в седле и указывая рукой за меня, на чемоданчик. – Там пахнет иссилия!

Я молча и удивлённо кивнул, поражаясь тому, как они учуяли и различили её запах среди остальных.

Иссилия, или как мы её называли – озёрная дева, довольно распространённый подводный цветок. Она растёт вместе с кувшинками, такая же белая, но выбирает места с более чистой и проточной водой. Хорошее обезболивающее, если знать меру.

– Пойдём. Помощь! Надо. Очень.

Девочка обрывисто бросала слова. От её тона мне стало стыдно за своё промедление, и я только ещё раз согласно кивнул, бросаясь следом за прыткой лисой сквозь тень лесного исполина навстречу неизвестности.

Глава 2

Я следовал за наездницей по тропкам между корней, огибая деревья. Всё это время мне безудержно казалось, что мы увеличиваем шаг и набираем скорость. В момент довольно резкого подъёма по массивному дочернему стволу, обвивавшему исполина, я всё-таки запыхался, когда мы взобрались заметно выше, оказываясь на уровне нижних крепких ветвей.

– Постой… Дай отдышаться минутку… – просипел я, наклоняясь и упираясь рукой в колено. Вторую, несущую чемодан, даже согнуть не мог – мышцы от натуги затвердели.

Лиса остановилась впереди и в два прыжка оказалась рядом, попадая в поле зрения. Мой расфокусированный блуждающий взгляд остановился на её лапах. Я с каким-то необъяснимым спокойствием отметил, что они стали больше и теперь чуть меньше моей ладони. Удивился, теряясь в догадках. Чудеса? Или игра воображения? Или просто померещилось?

Отдышался, выпрямляясь и переложив поклажу в другую руку, осторожно начал разминать первую, внимательно рассматривая сопровождающих.

Они действительно стали больше. Я частично разглядел лицо девочки, с плавными округлыми чертами и чуть вздёрнутым маленьким носом, но глаза прятались в плотной тени её мухоморной шляпы. Я даже смог рассмотреть изящную вышивку на её белом платье; пальцы на руках и босых ногах, тонкие и цепкие, тонущие в грубой рыжей звериной шерсти. Да и сама лисица сильно увеличилась – её голова теперь на уровне моей груди, а снаряжение выглядело почти как обычное.

– Что за чудеса? – обратился к наезднице, показывая, что готов продолжить путь.

Она слегка наморщила нос и, коротко кивнув, ответила: