Арабески

Несомненно, сэр! Несомненно! Все мы жаждем спасти нашу бедную душу и убежать от всех обольстителей сразу. Потому-то мы и бросаемся в музыку. Волнуй, взрывай, гони – это я музыке – при могучем ударе смычка твоего – это я все еще музыке – смятенная душа грабителя на миг почувствует угрызения совести, а бесстыдство и наглость невольно выронят слезу перед созданием таланта.

Вы, несомненно, знаете, где у нас сегодня ночует бесстыдство и, что особенно, наглость.

Только не надо слушать седьмую симфонию Шостаковича. От нее возникает желание стрелять.

Президент будет бороться с коррупцией – вот ведь незадача какая.

Лучше послушаем сказку. У Змея Горыныча было три головы. И вот однажды сошел Змей Горыныч с ума, и начали его головы бороться друг с другом. Откусили одну, откусили другую. И осталась одна голова. Но и с одной головой Горыныч остался Горынычем.

Правда, тронутым.

Все пустое в сравнении с тем огорчением, что Россия никуда не движется.

А мы-то думали, а мы-то полагали…

Мы полагали, что если начальство и воскликнуло как-то невзначай: «Россия, вперед!» – то это как в повозке с лошадью, стоит только гаркнуть, а уж лошадь-то потянет. Можно еще добавить: «Вперед, родимая!» или «Пошла, хорошая!» и «Но! Но, старая кляча!».

Если она в ближайшее время так и не двинется с места, то в ход пойдут дубинки.

Всем правят жизненные духи. Это они пробудили в Исландии вулкан Эйяфьядлайокудль, и он плюнул в небо пеплом, который и помешал нашему бесстрашному премьеру полететь сегодня в Мурманск на рыбное совещание. Пепел затрудняет работу памяти.

Фантазии и живость ума были все рассеяны, приведены в замешательство и недоумение, расстроены, разогнаны и посланы к черту.

А президента удивили пробки в Буэнос-Айресе. Знаете ли, очень.

И стоял он там, в пробке, как и обычные, нормальные люди.

Несмотря на все предосторожности, теория его самым жалким образом была опрокинута вверх дном, и жизнь грубо выдернула плод из чрева матери – вот таким поэтическим образом можно было бы описать итоги этого визита.

Пора, пора положить конец следованию несчастному. Следованию несчастному образу жизни. Пора зажить жизнью счастливой и удачливой. А для этого всего лишь и надо поехать и удивиться чужой расторопности.

Чужая расторопность, как и собственная неуклюжесть, видна на сборищах, встречах и саммитах.