Арабески

Силы моего воображения, как и мощности телесные, быстренько пошли на убыль, когда я узнал, что мы отдали Китаю более чем девятьсот шестьдесят гектаров земли вдоль реки Амур.

Никто нас особенно об этом не просил, но мы отдали.

И если раньше граница шла вроде как посередине этой великой реки, то теперь там, где у нас имеется, например, такой бывший русский остров, как Даманский, граница проходит тоже посередине, но уже считай от берега этого острова. То есть когда-то мы имели половину реки, а теперь нам остается только четверть.

Да, вот еще что: поскольку русло Амура гуляет, а граница устанавливается именно по нему, то всегда можно подогнать с той стороны кучу бульдозеров, и они одним разом сдвинут берег. То есть Амур теперь может гулять только в нашу сторону.

А еще приезжал чиновник к хабаровчанам, у которых очень сильно вдруг закипело внутри, и убеждал их в том, что все-все сделано хорошо и правильно и что эти земли «исконно китайские». А теперь мы приведем слова песни тех незабываемых времен, шестидесятипятилетие которых мы скоро будем с большой помпой праздновать: «Чужой земли мы не хотим ни пяди, но и своей вершка не отдадим».

Кстати о вершках.

Тут Япония насчет Курильской гряды постоянно суетится, и на очередной встрече в верхах вопрос о статусе Курил с японской стороны в очередной раз был поднят.

Так что отдадут, я полагаю, и эти вершки.

Во всяком случае, российское население с островов потихоньку убирается.

Нашими.

И тут самое время вспомнить справедливо отмеченных нашими руководителями молодых, неугомонных патриотов, амбициозных, ярких и прекрасных, дивных, чудных и талантливых, которые по-настоящему лю-юю-бят свою родину.

Что-то по поводу отданной китайцам земли я от них ничего неприличного не слышал.

Думаю, что и передача Курильских островов пройдет просто на ура.

Что же касается всяких там писателей, размышляющих о родине с маленькой буквы, то, как говорили когда-то безграмотные, но неунывающие хунвейбины, «им несдобровать!».

Всюду наблюдается всеобщее устремление к чудесной науке.

Аллюром, аллюром с курбетом, бойким галопом, скорым скоком – все вскочили и понеслись. К науке, к ней.

Она, она наш единственный спаситель, она наш утешитель, созидатель – так и пустились в путь с самыми лучшими намерениями даже самые захудалые ослы.

А наши руководители выучили некоторые слова. Кое-что у них было и от природы, конечно, потом от улицы, от места обитания, но остальное – это уже от ума.

Так и блещут им в толпе собственных почитателей, а также всех прочих примкнувших поэтов, живописцев, скрипачей, певцов, танцоров, биографов, врачей, психологов, гадалок, логиков, законоведов, актеров, богословов, попов и проходимцев.