Арабо-израильские войны 1956,1967: Дневник Синайской компании. Танки Таммуза

На Рафахском направлении противник сосредоточил 5 артиллерийских дивизионов, насчитывавших в общем и целом около 90 стволов. На позициях от Хан-Юниса до эль-Ариша египтяне сконцентрировали от 100–150 танков, включая 30 ИС-3[107].

Для захвата Рафахского оборонительного комплекса бригада «D» совершила рывок к позициям Палестинской бригады в районе лагерей Рафаха, построенных ещё британской армией во время Второй мировой войны. Рубежи обороны образовывали острый угол, вершиной которого служил перекрёсток Ум-эль-Кальб. Одна сторона угла протянулась на северо-запад к прибрежным пескам, другая — на запад к железнодорожной станции Рафах и к морю. Овладев Рафахским укрепрайоном, бригада «D» должна была войти в боевое соприкосновение с врагом в Шейх-Зувейде и, если понадобится, приготовиться к атаке на участке, отведённом бригаде «7» и находящемуся в её подчинении батальону «Паттонов» T-01.

Группа роты разведки бригады в голове батальона D-14 пересекла границу первой. Два танка «Паттон» следовали справа, слева — полугусеничные бронемашины с командиром группы лейтенантом Йоси Альгамисом. Эхуд хотел, чтобы рота танков майора Бен-Циона Кармели первой заняла позиции на высотах Бени-Сухила, городка к востоку от дороги Газа — Хан-Юнис (в действительности являвшегося восточным пригородом Хан-Юниса), чтобы оттуда прикрывать другие роты, наступающие на Хан-Юнис. В соответствии с планом предполагалось, что они выйдут к Хан-Юнису с северо-востока и таким образом обойдут минные поля. Прорыв на Хан-Юнис осуществлялся только с целью выполнения обходного манёвра.

Когда батальон D-14 пересёк границу, египетская артиллерия встретила его заградительным огнём, что не остановило «Паттоны». Подступы к неприятельским позициям надёжно охраняли противотанковые пушки и пехота с противотанковым оружием. Там же, где их не было, прикрытием служили естественные и искусственные препятствия. Противотанковые рвы преграждали наступающим путь то справа, то слева, заставляя водителей сбавлять скорость и маневрировать зигзагами. Тяжёлой технике, прежде всего танкам, приходилось двигаться то вперёд, то назад, что превращало её в лёгкую мишень. Повсюду встречались бетонные доты, ДОСы и дзоты, из амбразур которых в израильтян стреляли из пулемётов и базук. Эти оборонительные рубежи тянулись через поля и огороды городских предместий, через пустыри и не застроенные участки в населённых пунктах и вдоль железной дороги. Египетские танки укрывались за деревьями у дорог и в кактусовых зарослях. Упорно продвигавшиеся вперёд «Паттоны», стараясь избегать сильно защищённых направлений, выискивали обходные пути, но там сталкивались с ещё большими сложностями. Тропы заводили их в узкие улочки и переулки деревень и городов: Бени-Сухила, Хан-Юнис, а затем и Рафах. Когда проехать по улицам не удавалось, «Паттоны» шли по обработанным полям, но и здесь всё оказывалось непросто из-за каменных оград и поросших кактусами крутых земляных валов, предохранявших почву от эрозии и пагубного действия ветра. Иногда эти препятствия создавали даже большие трудности, чем специально возведённые заграждения и противодействие египетской армии.

Экипажи головных машин замечали крестьян, ещё работавших на полях и в садах; народ собирался на улицах и площадях. Но как только начинали рваться снаряды, строчить пулемёты на передовых укреплениях и появлялись толпы палестинских солдат, объятых ужасом при виде танков, поля и улицы пустели — все вдруг исчезали. Израильтяне получили строгий приказ не стрелять в мирных жителей, но крестьяне об этом не знали. Из века в век тут резались между собою местные племена, сходились в битвах чужеземные армии. Из поколения в поколение жители сектора Газа привыкали прятаться с приближением военной грозы: женщины, старики, мужчины и дети испарялись — словно сквозь землю проваливались.

Танки прогрохотали гусеницами по городу, превратившемуся вдруг в город призраков. Движение по густонаселённым и прежде шумным, а теперь тихим и пустынным районам походило на путешествие по джунглям, когда не видно ни одного зверя, но все отлично знают, что они внимательно следят за путешественниками, притаившись в зарослях или на верхушках деревьев. Тысячи пар испуганных глаз наблюдали из укрытий, как танки проносятся по их несчастным деревням. В одном миндальном саду старик с лицом, расчерченным глубокими морщинами, и с копной седых волос вдруг вырос словно из-под земли. На нём были чёрные штаны, схваченные пояском на талии, и рубаха в белую полоску без рукавов и воротника. Подняв и вытянув руки со скрюченными пальцами, он, отступая, жестами молил танкистов, чтобы они пощадили его миндальные деревья и избрали другую дорогу. Водители-танкисты, многие из которых выросли в сельскохозяйственных поселениях и кибуцах, были так потрясены видом уже раздавленных миндальных деревьев и горем старика, что сделали всё, от них зависящее, чтобы, объехать уцелевшие.