Арабская империя

К несчастью для своей страны, он умер после коротких восьми лет правления, и в 796 г. ему унаследовал его сын Хакам. Мы уже упоминали о мощном религиозном и интеллектуальном подъеме этого периода, когда шла речь о правлении Ибрахима ибн ал-Аглаба, который в 800 г. стал правителем Ифрикии. Из Кордовы, как и из Кайравана, студенты толпами стекались в Медину, чтобы изучать религию под руководством великих учителей своего времени. Особенной известностью пользовалась школа религиозного права, основанная Маликом ибн Акасом, который умер в 795 г. Большинство студентов-теологов, отправлявшихся в Медину из Андалуса, были не арабами, а новообращенными испанцами. Как часто случается, их благочестие было более ревностным, чем у обративших их арабов.

Неарабские мусульмане из Андалуса носили в сердце те самые обиды, которые стали причиной аббасидской революции на Востоке. Хотя в теории все мусульмане равны, высокомерные арабы упорно обращались со своими неарабскими единоверцами, как с членами низшего социального класса. Но теперь сыновья этих испанских мусульман возвращались после обучения в Мекке более набожными, более ревностными и более образованными, чем их невежественные арабские господа. Во время благочестивого правления Хишама эти перемены не замечались, но молодой Хакам, который теперь взошел на трон, имел веселый и общительный нрав, любил охоту и пил вино. Правда, он не был откровенным безбожником, а, напротив, аккуратно исполнял свои обязанности. Он выказывал уважение к религиозным наставникам и вел дискуссии с богословами. Нам с вами удовольствия юного Хакама могут показаться невинными, но под влиянием студентов-богословов, вернувшихся из Медины, страна переживала период аскетического и пуританского ренессанса. Для святош — последователей Малика ибн Акаса — Хакам скоро стал живым воплощением греха. Главой этих фундаменталистов был Яхья ибн Яхья, бербер, получивший образование в Медине.

Как мы уже указывали, идеалом мусульманского государства было не народное самоуправление, а следование Корану и Сунне. Правитель был исполнителем законов, начертанных самим Богом, а богословы считали себя наиболее сведущими в истолковании этих законов. В интерпретации теологов халиф, султан или эмир были не более чем чиновниками исполнительной власти, чья задача состояла в том, чтобы обеспечивать надлежащее соблюдение божественных установлений. Эта система давала религиозным деятелям повод вмешиваться в политику, и Яхья ибн Яхья не собирался упускать эту возможность. Обращенные в ислам берберы и испанцы уже давно осуждали нежелание арабов предоставить им социальное равенство. Поэтому столица, Кордова, постоянно пребывала в волнении, и африканские наемники правителя едва ли могли предотвратить революцию.

При вестготах столицей Испании был город Толедо, и, безусловно, его жители не одобряли переноса правительственной резиденции в Кордову. «Никогда, — пишет арабский историк, — ни одна монархия не имела столь непокорных и мятежных подданных». В 808 г. Хакам решил преподать им урок. Он отправил в Толедо сына, поручив тому на следующее утро после прибытия пригласить всех влиятельных людей на пир в замке. За ночь во дворе крепости был вырыт огромный ров. Наутро гостям приказали входить по одному. Одному за другим им отрубали головы, а тела сбрасывали в ров, пока не были казнены все влиятельные люди Толедо, которых было несколько сотен. Лишившись за считаные часы всех своих вождей, жители Толедо с этих пор отказались от любых попыток мятежа. Это событие запомнилось на века как «День рва».

Гостеприимство было и остается высшей добродетелью араба, в которой они превосходят все остальные народы. Одетые в лохмотья обитатели палаток посреди пустыни не только радушно встречали каждого прохожего, предлагая ему разделить с ними их скудную пищу, но готовы были рисковать жизнью, чтобы защитить гостя от опасности и даже неудобства. Нам кажется странным, что, хотя с тех пор, как арабы покинули свою пустынную родину, не прошло и двух столетий, они так предательски изменили самому понятию гостеприимства, которое для их предков было главным предметом гордости.