Арабская империя

Третьей причиной будущего распада Арабской империи стала принятая халифами практика, позволявшая какому-нибудь выдающемуся человеку стать наместником провинции и впоследствии передать эту должность своему сыну. Даже великий Харун ар-Рашид допустил, чтобы Ибрахим ал-Аглаб основал почти независимую династию в Ифрикии. Теперь Тахир создал в Хорасане полунезависимое государственное образование, подобное державе Аглабидов в Ифрикии.

Несмотря на все уверения в преданности, на которые не скупились эти второстепенные династии, территория, находившаяся под непосредственным контролем халифов, неуклонно сокращалась. Это раздробление империи не было связано с местными «движениями за независимость». Девятый век не знал подобных идей. Скорее оно объяснялось бездействием и сибаритством халифов, которые часто приветствовали мысль о передаче далеких провинций на откуп, чтобы получать прибыль без хлопот, связанных с управлением, правосудием и снаряжением войск. Интересно вспомнить, что Омар ибн ал-Хаттаб, второй преемник Пророка, когда кто-то спросил его, как ему удается управлять арабами, ответил: «Часто меняя их начальников». Идея регулярной гражданской службы в IX в. была неизвестна, но если бы халифы приняли за правило периодически менять наместников провинций, эти второстепенные династии не успевали бы укорениться.

О секте хуррамитов мы уже упоминали, рассказывая о смерти Абу Муслима. Их название происходило от Хуррама в провинции Ардебил в Азербайджане. По-видимому, они исповедовали искаженную форму ислама, включавшую веру в переселение душ и в будущее возвращение Абу Муслима как Махди.

Восемьсот девятнадцатый год был отмечен голодом и эпидемиями в Персии, где бедняки испытывали ужасные лишения. Несомненно, в знак протеста против этих условий жизни в Азербайджане началось восстание под предводительством некоего Бабека из хуррамитской секты. Действуя в труднопроходимой горной стране, Бабек, который, по всей вероятности, был превосходным партизанским командиром и героем в глазах крестьян, продолжал сопротивление империи в течение двадцати двух лет. Мы еще услышим о нем в последующих главах.

В 825 г. Ибрахим ибн Махди, брат Харуна ар-Рашида, сдался или попал в плен к халифу. Он находился в бегах шесть лет. Именно он был провозглашен халифом в Багдаде, пока Мамун пребывал в Хорасане. Мамун тепло его встретил и помиловал. Действительно, с чувством большого облегчения можно отметить, что в это правление мы не слышим об отрубленных руках и ногах и казнях через отрубание головы, к которым мы так привыкли в прошлом. Мамун прощал почти всех мятежников и политических противников, которые у него появлялись за время его халифата.

В январе 826 г. халиф Мамун женился на Буран, дочери своего визиря Хасана ибн Сахела. В брачную ночь на голову невесты была высыпана тысяча жемчужин. Говорят, Хасан ибн Сахел потратил на празднество пятьдесят миллионов дирхемов; билеты с названиями того или иного загородного имения министра выбрасывались в толпу, которая за них дралась. Впоследствии каждый, кто приходил с билетом, получал имение. Любопытно, что это колоссальное богатство и возможность хвастаться им достались бану Аббас благодаря их происхождению от дяди Пророка, который полагал, что не стоит даже оставлять деньги или еду в доме, где располагаешься на ночлег. Бог, считал он, подаст все необходимое для нового дня, так что даже мешочек с финиками, оставленный про запас, — проявление маловерия.

Безусловно, источником огромных богатств, принадлежавших халифам и их министрам и часто расточавшихся в бездействии и роскоши, были налоги. Тем не менее мы не должны оценивать эту систему с позиций современного представления о государственных финансах, которое насчитывает лишь два или три века. В древних обществах государственные и личные дела зачастую не разделялись в сознании и народа, и правителей. Прошло лишь чуть больше двухсот лет с тех пор, как Людовик XIV сказал: «Государство — это я». Едва ли нам удастся найти свидетельства в пользу того, что подданные Арабской империи имели хоть какое-то понятие о том, что доходы государства не должны тратиться на роскошества халифа. Они могли из религиозных соображений осуждать его за употребление вина, но им даже не приходило в голову, что деньги от сбора налогов должны расходоваться отдельно от средств из личного кошелька халифа.

Тем временем в Джазире и Сирии началось восстание, а в Египте уже давно шли беспорядки. Как мы знаем, мятежники, изгнанные из Испании, захватили Александрию и создали там собственную администрацию. В 825 г. Абдаллах, другой сын Тахира Двурукого, был послан туда с армией, чтобы восстановить власть халифа. Он справился с этим без особого труда, захватив Фустат, а затем и Александрию. Испанские мятежники, как уже говорилось, отплыли из Александрии и завоевали Крит, где основали независимое мусульманское государство.