Арабская империя

Ненависть, вызванная Убайдаллахом в Ираке, объяснялась многими причинами. Первой и самой важной из них было жестокое убийство Хусейна и его спутников в Кербеле, а кроме того, врагов ему создавала его бесчеловечность, и особенно многочисленность уничтоженных им людей. Его высокомерие и огромные денежные суммы, потраченные им на строительство собственного дворца, еще больше восстановили против него эгалитаристов из арабских племен. Четвертая причина проливает свет на систему внутренней администрации империи.

Сорока пятью годами ранее арабы завоевали Ирак у персов. Однако большинство из них после этого не занялось обработкой земли, а продолжило военную кампанию за пределами Ирака, углубляясь все дальше в Персию. Тем представителям персидской знати, которые покорились и приняли ислам, было позволено остаться на своих землях. Одной из жалоб в адрес Убайдаллаха было то, что он отдал сбор налогов в ведение этих персидских землевладельцев (большинство из них теперь принадлежало ко второму поколению после завоевания). На эти упреки сын Зийяда отвечал, что разрешить собирать налоги арабским аристократам было бы невозможно, так как, если бы он попытался призвать кого-то из них к ответу, это сразу же мобилизует все его племя, что немедленно создаст угрозу вооруженных беспорядков. Персидские землевладельцы не располагали военной силой, на которую могли бы опереться, и поэтому были вынуждены служить верой и правдой; в противном же случае от них можно было не долго думая избавиться.

После побега Убайдаллаха из Басры племена некоторое время продолжали борьбу друг с другом. Затем, устав от непрерывной нестабильности и кровопролития, они заключили перемирие, за убитых была уплачена вира, и из числа местных лидеров был избран наместник на время, пока не прояснится ситуация в империи. Куфа также выбрала себе правителя, но ни один из этих «наместников» не пользовался поддержкой какого-либо центрального правительства, поскольку его не существовало. В результате административная система фактически рухнула, повсюду воцарились насилие и грабеж, и каждый человек — или, по крайней мере, каждое племя — преследовал только собственные интересы.

Восточная половина Арабской империи включала страны, известные нам сегодня как Персия и Афганистан, а также часть Пакистана. Северная Персия управлялась из Куфы, а южная и восточная — из Басры. Когда Куфу и Басру охватила анархия, хаос скоро распространился и на персидские провинции. Пользуясь неразберихой у арабов, тюрки переправились через Оке, чтобы вторгнуться в Персию. Тем не менее боевая мощь арабов все еще оставалась настолько неоспоримой, что местных военных сил клана бану Тамим оказалось достаточно, чтобы отразить грозных тюрков и выдворить их с территории империи, хотя остальные племена Персии были заняты истреблением друг друга.

* * *

В декабре 683 г., как уже говорилось, шла борьба между тремя соперничающими халифами, юным Муавией в Дамаске, Абдаллахом ибн Зубайром в Мекке и Убайдаллахом ибн Зийядом в Басре. Однако два месяца спустя Муавия умер, а Убайдаллах бежал. На какое-то время Абдаллах остался единственным имеющимся кандидатом. И Куфа, и Басра направили в Мекку депутации, официально предлагая Абдаллаху свою верность, одновременно к нему прибыли посланники из Египта и сирийских городов Киннасрина и Хомса. Если хотя бы теперь Абдаллах отправился в Дамаск, империю можно было бы объединить, но он упрямо оставался в Мекке, вдали от центров жизни, торговли и богатства.

Весной 684 г. казалось, что империя готова упасть в руки Абдаллаха ибн Зубайра подобно спелому яблоку. Все бану Омейя собрались в Дамаске; старейший и наиболее уважаемый член этой семьи, Марван ибн ал-Хакам, уже собирался скакать в Мекку, чтобы предложить свою покорность сыну Зубайра и тем самым воссоединить империю. Только один человек мог помешать этому воссоединению, и это был Убайдаллах ибн Зийяд, который в это самое время объявился в Дамаске, убежав из вверенной ему Басры.

При всей жестокости и беспощадности в этом молодом человеке (а он сильно уступал Марвану в возрасте, поскольку ему еще не исполнилось и тридцати) было нечто особенное. Узнав о намерении Марвана покориться Абдаллаху ибн Зубайру, Убайдаллах осудил это малодушное проявление пораженчества в самых резких выражениях. Он заявил, что законным главой арабов является сам Мерван. Клан бану Омейя уже дал четверых халифов. Все они были прирожденными лидерами. Теперь трон империи должен занять сам Мерван. Воспламененные подобной энергией, бану Омейя собрали своих сторонников в Джабийе, военной базе к югу от Дамаска. Палестина, Хомс и Киннасрин объявили о своей приверженности Абдаллаху ибн Зубайру. Заиордания и Дамаск признали Мервана, и разразилась новая гражданская война.