Арабские звезды сияют ярче

– Не, не, не, потом, – запротестовал Терехов. – Я в норме. Девчонки, вот такая подборка… Что вы можете сказать об этих девушках… м… снимках? Глядя на расклад, что он вам навевает? Не стесняйтесь, мне нужны ваши впечатления, даже абсурдные.

– О каждой впечатление или… – хотела уточнить Тамара.

– Сначала – или!

Настя присела, куда велел Терехов, то есть напротив Павла с мужем и рядом с Тамарой, взявшись за край стола кончиками пальцев обеих рук, она принялась рассматривать довольно качественные снимки, но отпечатанные на разной бумаге. Всего девять фотографий, с них смотрели на нее девять блондинок, не успела она открыть рот, как ее опередила Тамара:

– Я вижу… девять блондинок… и… и… они почти одинаковые. Это фотопробы на какую-то роль?

– Дорогая Тамарочка, нашем городе есть все, кроме киностудии, – дал понять Феликс, что она ошибается. – А что ты имела в виду под словом «одинаковые»? Помимо того, что девчонки блондинки, будто росли в одном инкубаторе.

– Девушки красивые. Очень красивые, при этом разные, конечно, – ответила она. – А то, что блондинки, это и делает их как бы похожими друг на друга… потому что их много… ну, цвет волос объединяет девушек в одну категорию, только это я имела в виду.

– Разумно, – согласился Павел. – А что еще? На-астя… не молчи.

– У них одинаковый цвет глаз, – поспешно выпалила та. – Я не то хотела сказать… У всех светлые глаза – голубые, серые, синие, а у этой и вот у этой… – ткнула она по очереди пальцем в снимки, – у них вообще глаза неземные, как нарисованные. Да! И только у одной темные… вот она.

Павел взял со стола фото с темными глазами, с минуту изучал, поставив локти на стол и держа снимок обеими руками, к нему присоединился Феликс. Но вот фотография выпала из рук Павла, он развел ладони в стороны, спросив с безнадежной нотой в голосе:

– Это все?

– Где вы взяли столько красивых дев? – спросила Тамара.

– В столе главы ЧОПа, – сказал Павел и с заметным разочарованием стал сгребать фотографии. – Там лежал конверт, в нем снимки девушек. Из них мы знакомы только с двумя… А где мой кусок торта и чай? Я намерен съесть все, что мне предназначено. Кстати, пока принесут торт… выпьем?

– Угу, – кивнул Феликс, потянувшись за бутылкой.

Подскочив, Настя унеслась на кухню, на этот раз Тамара последовала за ней и предложила помощь, здесь она оценила идеальный порядок:

– А у меня кухня после гостей, как после землетрясения. И уютно здесь у тебя, красиво… занавески просто чудо, давно хотела занавески в горошек.

Она нисколько не лукавила, кухня действительно в идеальном порядке, а красные занавески в белый горошек, свисающие волнами над пышно цветущей разноцветной геранью, добавляют в порядок праздничность.

– Я сама их шила, – сказала без хвастовства Настя. – Хотите, и вам сошью?

– Хочу. Но мне неловко тебя нагружать.

– Ерунда, я же не работаю, времени у меня полно. Переделаю дела, сяду перед теликом и что-нибудь мастерю или читаю. Еще готовлюсь к поступлению.

– Настюша… – Тамара обняла ее за плечи и шепотом продолжила: – Не сердись на Феликса, что пришел с коллегами так поздно…

– Что вы, Тамара! Нет, я не буду скандальной женой, усложняющей жизнь своего мужа из-за его работы, как показывают в сериалах. Мне хорошо известно, чем он занимается, просто я очень волновалась.

– Чайник кипит, я выключу. О, торт! Тоже сама делала?

Настя лишь кивнула, втыкая крошечные свечки в поверхность торта. Торжественный момент внос торта с горящими свечами, ради которого выключили свет, произвел слабое впечатление на опьяневших и уставших мужчин, но ели его с восхищением, хвалили кулинарку. А после чаепития как-то уж очень быстро гости засобирались и в прихожей так же поспешно прощались. Перед самым выходом Феликс задержал Терехова, выходившего последним, перегородив рукой дверной проем:

– Паша, у нас нет подозреваемых! Это труба.

– Есть, есть, – заверяя, закивал головой пьяненький Терехов. – Но! Говоря классическим языком, у нас нет главного – мотивов и версий! Значит, и наши подозреваемые притянуты за уши. Вот это действительно труба.

– И кто у нас подозреваемые? Почему я не в курсе?

– Давай завтра все обсудим? Сегодня я уже никакой. Приедешь на моей машине, держи ключи, а я на Тамаре… доберусь.

Ударив по рукам, Терехов вышел из квартиры, а Феликс, закрыв за ним дверь, отправился на кухню, где Настя мыла посуду.

Павел плюхнулся на первое сиденье рядом с Тамарой, она сразу тронула машину с места, так ждала его с работающим мотором. Сзади подхрапывал Сорин, Терехов тоже закрыл глаза, наконец расслабившись, при этом промямлил:

– Я, кажется, прилично… Мы с утра не ели, даже воды не пили, некогда было. Черт, мама расстроится, я никогда не приходил домой пьяным в дым, давление поднимется… мне стыдно будет…

– А что случилось? Почему вы так задержались? (Павел вяло махнул рукой, это и был ответ.) Ясно.

Первым она высадила Сорина, подумав, что его-то родители расстроятся, без сомнения, увидев мальчика. Что касается Павла, учитывая его переживания, тоже доставила. Открыв дверцу, сонный Терехов с трудом выбрался из салона, остановился и вдруг: