Арагон

На том и порешили. Совсем забыв про догорающую свечу на сундуке, я поднималась вслед за принцем, мысленно радуясь, что он, зараза, живой. Ведь что было бы в другом случае — если бы нас обнаружили вместе? Свалили бы убийство на меня, и привет, виселица.

Когда мы покинули покои, я со злорадством посмотрела на стражника, который шарахнулся при виде нас в стену, с грохотом врезавшись в нее. Толку от этих стражников? Стоять — стоят, а защитить — не защитили.

От реакции стражника Адриан догадался осмотреть себя, а затем меня — и увидел, что мы изрядно запачкались в его крови. Чтобы не пугать дальше верных защитников королевства, он вернулся в покои и добыл два плаща, от вида которых я несказанно обрадовалась. Наконец-то мне дали мантию! Идти через весь замок в библиотеку в крови не было желания.

Видя мою несказанную радость на лице, принц хмыкнул:

— Иди к себе, с королем я поговорю сам, тебя вплетать не хочется. А уж рассказывать о том, как мне пришлось спасать свою же Тень…

Намек был понят, и взмахнув на прощание бордовой мантией, я скрылась с виду. Путь лежал в библиотеку — к еде. На этот раз — никакой дракон не остановит меня!

Добралась до библиотеки я без приключений, но изредка поглядывала на небо, которое поблескивало яркими звездами. Оказывается, уже была ночь. И стоило войти в библиотеку, как ждавшая меня в дверях Алисия чуть не свалилась в обморок.

— Что… что…

— Все живы, не бойтесь! — подняла я руки, — Всё расскажу, но сначала — еда!

М-да. Руки я подняла зря. На них еще была кровь принца. А Алисия снова покачнулась, к счастью, вовремя подоспел Роберто, а за ним — Рикардо. Последний оценил мой внешний вид с юмором:

— Когда-нибудь это бы произошло, — меланхолично сказал он и предложил, — Будешь пирожки? Сегодня они с мясом.

Вот! Вот святой человек! Я ринулась на радостях к брату, который отвел меня на кухню. Но руки все же попросил помыть. И лицо. И вообще всё.

Когда кровь была смыта, а первый голод утолен — я начала задавать интересующие меня вопросы, с удовольствием жуя пирожок и не обращая внимания на тяжелые взгляды дяди с Алисией.

— Во-первых, — начала я издалека, — Что такое метка крови?

— Так… она появилась у Изабелл, — помрачнел Роберто, — Это метка, заставляющая человека мстить за убитого родного человека. Она возникает в редких случаях. И пока не отомстит — он будет терять себя…

Я говорила, как обожаю, что дядюшка все знает?

— Такая метка может уничтожить весь королевский род, — добавил Роберто. Я подавилась пирожком и начала кашлять. Дядя любезно постучал по спине.

— Если Изабелл отомстит и убьет Альфонсо за смерть матери, метка крови перейдет к Адриану? — надеялась я не угадать. Но увы!

— Он будет одержим. Будет гоняться за любым случаем, чтобы убить того, кто убил его отца, даже не зная кто это. А если узнает — убьет Изабелл.

— А если он убьет Изабелл?

— Он избавится от метки. Но её получит уже близкий родственник, — Роберто замялся, не желая называть близкого родственника королевской ветви. А может быть, просто не помнил.

— Мне кажется, или это похоже на проклятье крови?

— Это и есть проклятье крови, Маргария.

Аппетит резко пропал. Веселая мне предстояла жизнь. Я посмотрела на Роберто несчастными глазами и рассказала в деталях события этого дня, свалив на него все королевские проблемы, пусть тоже мучается. Не мне одной носить эти тайны — все-таки я сегодня могла умереть, если бы не Адриан. А потом спасать, конечно же, пришлось его… Мысль о том, что мы хорошо сработались, я отмела. Валить надо из Арагона, валить!

ГЛАВА 6

Двенадцать лет назад…

— Прости, любовь моя. Ты проклята, и в смерти найдешь свое спасение. Я буду хранить тебя в свой памяти такой же чистой, какой ты была, не омраченной тьмой колдовства, — шептал король, держа на коленях голову умирающей любимой жены и королевы. Именно она для него была настоящей королевой. Сильная, волевая правительница, которая являлась поддержкой для короля.

Раскрытые глаза Анхелы отливали синевой неба, и были все так же прекрасны, как и раньше. По ее спокойствию на лице нельзя было бы сказать, что ее тело покинула жизнь. Лишь отсутствие дыхания и кроваво-красные розы на груди говорили о самом неизбежном. Никто никогда так и не узнает, что чувствует король, потерявший свою королеву. Альфонсо любил свою жену, которая даже в свои тридцать лет была отважной девочкой, с светлыми локонами волос и сияющими голубыми глазами. Но она солгала ему. Это разрушило любовную связь — она оказалась чародейкой, родом из Кэльмитона. Побывав свидетелем жуткой смерти старшего брата в лесах Таррагона силами магии, Альфонсо с детства нес неизгладимый отпечаток в душе, делающий его ненавистником магии и всего, что с ней связано. Он не смог выдержать, что его обожаемая жена была частью того зла, что убило Фердинанда, а затем — его отца.