Аральский тупик

Вот почему два месяца – с 28 сентября по 28 ноября – в Средней Азии и Южном Казахстане действовала I Всесоюзная комплексная научно-публицистическая экспедиция «Арал-88», организованная по инициативе редакций журналов «Памир» и «Новый мир». Об экспедиции, её участниках и их работе рассказано достаточно полно (в частности, в журналах «Советский Союз», «Новый мир», «Памир»), повторяться не буду. Доклады, статьи, книги, которые появляются и будут выходить в будущем, должны дать объективную картину сложившейся в Средней Азии обстановки. Заговора молчания вокруг Арала больше не существует, «партия – наш рулевой», три десятилетия запрещавшая касаться темы, дала наконец добро на расследование причин, приведших к обмелению водоёма и деградации региона. Правда, только тогда, когда уж некуда стало деваться, после того как «каракалпаки и казахи Приаралья попали в экологический концлагерь» (так метафорически определил ситуацию ташкентский геолог Владимир Ковалев). Человеческая логика отказывается объяснить, почему власти предержащие не позволяли бить в набат, когда Арал еще можно было спасти, не позволяли даже тогда, когда сотни траулеров, барж, мотофелюг, баркасов оказались в песках, как, кстати, и дворцы партийной знати, строившиеся на берегу на народные деньги (не просто дачи – госдачи), – не менее страшные овеществлённые миражи, чем кладбища кораблей в пустыне. На что надеялись те, кто ответственен за гибель экосистемы, а значит, в первую очередь – человека в ней? На безнаказанность? Что ж, расчеты оказались верными – наказанных нет.

Короткий разговор на берегу пустынных волн

На остров Барсакельмес (что в дословном переводе – «пойдёшь – не вернёшься») мы прилетели на маленьких бипланах – на Аральском море не действует ни один порт, судоходство полностью «изжито», так что и в этом случае нас песня и зовёт, и ведёт. В том смысле, что туда только самолетом можно долететь. Да еще добраться на военном корабле с воздушной подушкой, которому что водная гладь, что пустыня – всё едино, но на который нас не пригласили.

Я разговорился с Лидией Яковлевной Курочкиной, доктором биологических наук из института ботаники АН Казахстана. Она здесь не впервые.

Наблюдая, как осенний пронзительный ветер гонит по воде мелкую рябь, Лидия Яковлевна вдруг сказала:

– А знаете, мысль об осушении Арала посещала ещё Гитлера…

– Ну да! С нашими-то более или менее понятно: планов громадьё, проекты века. А Адольфу-то Алоизиевичу чем Арал помешал?

На Баракельмесе

– Он планировал после завоевания Средней Азии спустить Арал, а местных жителей, чтобы отвлечь от ненужных воспоминаний, приспособить к выращиванию риса на осушенном морском дне.

– Да, вот это размах, – пробормотал я, думая о том, что в этом самом размахе проявилась прежде всего позиция завоевателя, человека, по определению писателя Владимира Гусева, страстного (даже – «самого страстного человека XX века»), но не шибко грамотного. Да и волновало ли его то обстоятельство, что с ликвидацией гигантского терморегулятора, каким всё ещё остается Арал, климат всего региона сделается очень похожим на климат Южной Сибири, только пресной (особенно – питьевой) воды будет по-прежнему не хватать, а с поверхности рукотворной Аральской пустыни будут подниматься в воздух соли и накопившиеся в воде за многие годы ядохимикаты.

На Баракельмесе

Лист третий Несколько цифр с комментариями

Мы, коммунисты, – люди особого склада.

И. В. Сталин

Во время работы экспедиции «Арал-88» стали известны следующие, в недавнем прошлом секретные цифры. По данным заместителя председателя Андижанского облисполкома Джалилова, в области 200 тысяч человек не занято общественно-полезным трудом. (Первый секретарь Андижанского же обкома КПСС М. М. Алимжанов успокоил: не 200, а всего 120 тысяч человек.) Примерно такая же картина в остальных областях Ферганской долины Узбекской ССР.

Безработица необходима всякой мафии, а уж партийно-государственной, которая «честно» имеет право не признавать как наличие безработицы, так и организованную преступность, – в первую очередь. Незанятое социально незащищенное население – всегда и везде резерв преступной среды.

Удельный вес незанятого в общественном производстве населения из года в год увеличивается. В 1988 году он составил в Туркмении 19,7 %, в Узбекистане – 22,9, в Таджикистане – 25,7 (в 1989-м – 26,4 %). Кровавые события в Закавказье и Средней Азии объясняются, в частности, незанятостью, – это именно незанятость – и в том случае, то есть, когда человек ходит на работу, но заняться на ней ему нечем, и в том, когда работа эта – от случая к случаю, смотря по сезону; зарплату, естественно, получает такой человек чисто символическую – меньше, чем пособие по безработице в условно развитых странах.