Аральский тупик

– Испокон веков междуречье Амударьи и Сырдарьи представляло собой сплошные сады, бахчи, виноградники, урожай даже вывозился. Добывалось здесь и золото, – средневековые копи используются и поныне для добычи этого металла на Зеравшане. Развита была культура, наука ренессансного типа, особенно в Бухаре, Самарканде, Ургенче. И то, что сегодня произошло в регионе, настолько трудно совместить с понятием прогресса, что даже не огорчает, а лишь удивляет: как мог человек, вся жизнь которого связана с водой, занять огромное пространство своего обитания под монокультуру – хлопчатник. Ведь не хлопком единым жив человек, точнее, вовсе не хлопком. А получилось так: всего, чем славилась когда-то Средняя Азия, практически не существует. Экология нарушена непоправимо, старопахотные земли засолены, зарегулированы воды обеих рек, загублена флора и фауна самого моря. Местное руководство – оно вроде бы и озабочено судьбой Арала, но останавливать надвигающуюся его гибель не собирается, продолжая отдавать распоряжения о заготовке всё нового количества хлопка. Море станет ямой с солёным песком, реки превратятся в источник омертвляющего смрада, а что касается искусственных озёр… Яне вижу просвета. Наши лозунги иногда оказываются дутыми. Возьмём все эти обещания о наступлении лучшего времени – на моей памяти все попытки их реализовать в конечном счете оказывались во вред человеку. В войну мы форсировали Днепр, были тогда плавни, живность была, а сейчас вместо всего этого – зарастающее вонючей зеленью Каховское море, такое же, кстати, как и Цимлянское… Природа сама определяет, куда течь реке, как течь, какой живности и где водиться. Последние лет двадцать мы живем по поговорке «после нас – хоть потоп»[7]. Или какой-нибудь последний день Помпеи: завтра всё исчезнет, так давайте же сегодня все крушить. Это не по-человечески. Что оставим потомкам?

Будни экспедиции. На переднем плане Г. И. Резниченко

Виктор Григорьевич Казаков, консультант СП СССР по публицистике, писавший об экологических бедах Молдавии, об опустынивании Чёрных земель калмыков, о тяжёлой ситуации в Волго-Каспийском бассейне, пришел к следующему выводу:

– Дело не в субъективных чьих-то просчетах. Дело в том, что в нашей самой экономической системе отсутствует пока природоохранный механизм. Следует чётко в нашем уголовном кодексе определить понятие ещё одного преступления – экологического, и спрашивать за него как за хищение в особо крупных размерах. А возможно это, в свою очередь, при наличии правдивой и честной статистики, которой у нас пока нет.

В. И. Олейник

Еще более конкретен и точен Владимир Иванович Олейник, заместитель начальника следственной части прокуратуры РСФСР, побывавший в регионе в составе экспедиции «Арал-88» (и не понаслышке знакомый с «делами» узбекской хлопковой мафии).

– Вы посмотрите уголовно-правовое и гражданское законодательства, которые в случае гибели рыбы в водоёме, животных – предусматривают довольно суровое наказание виновных. Но ни в одном законе не говорится: загрязнение окружающей или водной среды пестицидами, другими ядохимикатами, повлекшее тяжкие последствия для человека или его смерть, наказываются таким-то и таким-то образом. Нет этого! Статья, предусматривающая такого рода деяния, должна быть обязательно.

– Надо в школе и на производстве поднять роль экологического воспитания и образования, – считает кандидат биологических наук Абдукадыр Эргашев, член республиканской (УзССР) комиссии ЮНЕСКО по программе «Человек и биосфера». – Присутствовали ли на совещаниях по Аралу представители общества охраны природы? Нет, и оно понятно – ведь в аппарате общества мы не обнаружили ни биолога, ни географа… А когда у нас в стране руководство промышленными предприятиями консультировалось перед вводом предприятия в строй с геологами, биологами, экологами? Никогда и нигде. Выходит, пришло время ещё раз доказывать актуальность пословицы «не плюй в колодец, пригодится воды напиться»?

Высказывались – да и продолжают высказываться – мнения о влиянии природных факторов на осушение Арала. Дескать, отрицательные природные факторы вообще косяком пошли, да как на грех – последние годы исключительно маловодные. Вот год 1988 был полноводным – и море отступило не на 80 сантиметров, как обычно, а всего на 20. Поскольку ещё в школе мы привыкли к тому, что условия для ведения сельского хозяйства в нашей стране исключительно неблагоприятные, и только ценой невероятных усилий, то есть невзирая на погодные условия, мы можем хоть что-то вырастить[8], многих такой взгляд на проблему Арала устраивал и устраивает по сию пору. Тем более что сразу можно вспомнить: раньше, до «исторического материализма», погодные условия были не в пример лучше, вот Арал и не высыхал. А то, что были лучше, тоже известно: до 1914 года Россия хлеб (да и не один хлеб) продавала, а теперь, вишь, покупает (да и не один хлеб; в 1987 году, например, объем импорта продовольствия составил 17,7 миллиарда инвалютных рублей).