Арарат

Когда столб земли осел, стало видно, что уцелевшие саперы упорно продвигаются вперед, осторожно обезвреживая мины. Когда путь был расчищен, а поле до конца разминировано, рота Гарсевана двинулась вперед. Габриэлу был передан приказ следовать за ней. Едва успел он укрепиться на новой позиции и открыть огонь, как несколько фашистских пуль попало в щит пулемета. Тревога сжала сердце Михрдата. Но, услышав бесперебойную скороговорку пулемета, он успокоился.

Взводы уже добрались до первых траншей врага и вытеснили его оттуда. Глаза Габриэла загорелись ликованием, когда он заметил вспышки огня над Малгобеком. Значит, советские войска уже вступили в город! Поскорее бы сломить сопротивление неприятеля и на этом участке… В это время ему передали приказ Гарсевана: «С правого фланга двигаются два фашистских взвода, заходят в тыл роте. Взять их под обстрел и уничтожить!» Габриэл едва успел повернуть пулемет. Пригнувшись или ползком, гитлеровцы приближались, время от времени открывая огонь из автоматов. Габриэл встретил их ответным огнем.

— Джан, это пулемет нашего Габриэла звучит как музыка! — радостно воскликнул Вахрам, сражавшийся рядом с Лалазаром: после того как пальцы у него зажили, он вернулся в строй.

Бойцы так верили в опытность Габриэла, так привыкли к заградительному огню его пулемета, что его молчание сильно смутило бы их.

Меткие очереди заставили фашистов залечь. Но вот пулемет заело, и фашисты успели пробежать несколько шагов. Габриэл заметил, что их автоматы скосили нескольких бойцов.

— Наши уже в городе, а мы здесь возимся с этими проклятыми! — с яростью крикнул он Ара и, увидев, что несколько фашистов приподнялись с земли, нажал на гашетку и дал длинную очередь. Большая часть фашистских автоматчиков полегла.

В эту минуту совсем близко разорвалась вражеская мина. Михрдат полз к пулемету с новым ящиком дисков. Сыпавшаяся сверху земля застилала ему глаза. Но вот он уже видит пулемет… Михрдат крикнул:

— Бери же диски, Ара!

Ни звука в ответ.

— Габриэл, Ара, о н и  подходят!..

В ответ послышался тяжелый стон и хрип.

Габриэл лежал на спине, видимо, без сознания и рядом с ним Ара с залитым кровью лицом.

Михрдат попробовал оттащить их в сторону, но вдруг остановился. Ведь товарищи Ара и Габриэла продвигаются вперед, и им нужен заградительный огонь!.. Оставшиеся в живых фашисты завладеют пулеметом и из него откроют огонь по нашим… Никогда еще в жизни сознание у Михрдата не действовало так ясно, как в эту минуту. Заняться раненым или убитым сыном и его товарищем или же?.. Ни секунды не задумываясь, он подбежал к умолкнувшему пулемету, быстро вставил диск и припал к гашетке, яростно приговаривая при каждой очереди:

— Ах, проклятые!.. Вот это — за сына, вот это — за Ара… получайте!

— Да вы послушайте, ребята, в какой азарт вошел наш Габриэл! — крикнул Вахрам, ничего не знавший о смене пулеметчиков. — А ну, нажмем! В штыки их, кончайте скорее!.. А то стыдно ведь, позже всех войдем в город!

Михрдат сменил уже не один диск. Фашисты вновь вынуждены были залечь, но начать новую атаку им уж не пришлось: посланный Гарсеваном взвод схватился с ними в рукопашном бою и покончил с остатками засланных в тыл фашистских отрядов.

Подносчик доложил Гарсевану, что Габриэл и Ара вышли из строя. Немного спустя в сопровождении четырех бойцов и сержанта Ашхен уже бежала к пулемету. Сержант подошел к Михрдату и, отдавая честь, сообщил:

— Командир роты объявляет вам благодарность за вашу смелость и находчивость. Я послан заменить Габриэла.

Михрдат поднял голову, но словно не понял сказанного. Приняв диск, он быстро перезарядил пулемет и снова припал к гашетке.

Ашхен с бойцами подошли к Габриэлу и Ара. Она тотчас же заметила, что положение Габриэла более тяжелое, и, смочив вату спиртом, вытерла ему лицо, глаза. На лице повреждений не было. Быстро осмотрев Габриэла, Ашхен увидела, что он тяжело ранен в бедро. Осколок снаряда глубоко вошел в тело. Ашхен прослушала пульс и наскоро перевязала рану. Габриэла осторожно положили на носилки, чтобы доставить в санбат. Ашхен оказала первую помощь Ара и вместе с санитаром повела его в санбат.

А советские части уже вступили в Малгобек.

* * *

Ашхен провела в санбате у койки Габриэла не один тревожный час. Габриэл лежал на спине неподвижно, с закрытыми глазами, иногда кривя губы. Операция была назначена в ту же ночь.

Тщательно обработав рану, врач приступил к операции. Ашхен, которой довелось видеть столько тяжело раненных в ереванском госпитале, па этот раз с особым волнением смотрела на бессильно упавшие руки и побледневшее лицо Габриэла. Как пройдет операция? Справится ли организм Габриэла? Радости Ашхен не было предела, когда хирург с удовлетворением сказал после операции:

— Ну, жизнь спасена! У этого юноши крепкое сердце.

— Вы уверены в этом, товарищ военврач? — радостно переспросила Ашхен.

— В том, что он выживет, уверен. Только ходить ему придется с костылем.

— С костылем?! — переспросила Ашхен, и сердце у нее сжалось.