"Аратта". Компиляция. Книги 1-7 (СИ)

Вдруг Аоранг резко подался вперед — ему показалось, что в потоке мелькнула чья-то черноволосая голова. Нет, не показалось! Вода протащила мимо храма перевернутую телегу, за которую цеплялись люди, и сбросила ее с обрыва в водоворот, что кипел на месте торжища. Среди пены мелькнули копыта упряжного быка…

Аоранг на четвереньках выполз на крыльцо и ухватился покрепче, продолжая вглядываться в воду. Потом резко свесился вперед, схватил за волосы немолодого мужчину и выволок его на крыльцо. Тот хрипел и кашлял. Аоранг оттолкнул его подальше от края крыльца и снова метнулся к воде. На этот раз его уловом стал юноша — глотая воздух, тот сам вцепился в протянутую руку.

Больше, сколько Аоранг ни вглядывался в поток, спасать было некого. Ярость воды вскоре начала стихать. Бурый поток замедлился, обмельчал и превратился в жидкую, полную всяческих обломков грязь.

Глава 2 Застольные песни

Как только стало возможно, Аоранг спустился на разрушенное торжище и долго бродил там по щиколотку в грязи, раскидывая доски прилавков и вырванные потоком деревья и кусты, пытаясь отыскать выживших. Младший спасенный сакон быстро пришел в себя и искал вместе с ним. Позднее к ним присоединился и старший.

Вместе они быстро нашли мертвых упряжных быков. От телеги и вовсе ничего не осталось.

Наконец Аоранг нашел третьего сакона. Попытался откачать его, но было поздно — тот уже захлебнулся. Позднее в придорожном лесу нашли и четвертого. Он тоже был мертв.

Как ни странно, оба выживших сакона, на которых прежде лица не было, заметно успокоились.

— Да примет их к себе Пала, госпожа пепла, — мрачно и торжественно произнес старший сакон, повернувшись к Аорангу.

Тот аж вздрогнул от неожиданности. Он-то предполагал, что саконы не знают никакого языка, кроме собственного.

— Хорошо, что мы нашли тела. Они не сгниют, подобно падали. Мы сожжем их в Доме Пепла, как подобает. Искры их душ вернутся к отцу-Огню.

— Ты говоришь на языке Аратты?

— Наша семья несколько поколений торгует с Дварой, — кратко объяснил сакон. — Только нынче утром мы передали большой груз тамошним купцам…

— Ехали обратно пустые, — добавил младший, — а то сейчас собирали бы мечи и кольчуги по всему лесу!

— У меня дом и кузня в Менди-Саконе, — продолжал старший. — Тот, кого ты спас, — мой сын. Двое погибших были людьми моего очага.

— Милостью Тарка ты спас наши жизни, чужестранец, — с еще большей торжественностью произнес старший сакон. — Теперь они принадлежат тебе. Мое имя — Чаухан, владей им.

— Мое имя Симах, — поклонился юноша.

Аоранг был тронут. Он хорошо знал обычаи окраинных народов Аратты, — в сущности, он и его народ были такими же. Саконы щедро отблагодарили его. Назвав имена незнакомцу, они отдали себя в его власть.

Это обязывало — и в то же время создавало сильную, почти родственную связь. Мысль о ней обеспокоила Аоранга. Он вовсе не желал ничем быть привязанным к земле саконов. Только пройти предгорьями и направиться дальше, в столицу, причем как можно скорее.

Словно вторя его мыслям, старший сакон сказал:

— Наше селение не очень далеко отсюда. Прошу, пойдем с нами. Войди в наш дом, омойся, раздели с нами трапезу!

— Вы чересчур добры ко мне. Я лишь помог путникам в беде. Так поступил бы любой на моем месте… — начал Аоранг.

Но по непроницаемым смуглым лицам саконов понял, что отвертеться от гостеприимства не удастся.

Мохнач вздохнул и склонил голову.

— Я войду в ваш дом и разделю с вами пищу.

— Восславим Тарка! Твоими руками, чужеземец, он спас нас сегодня, — произнес Чаухан, внимательно разглядывая мохнача. — Двадцать лет я торгую с Араттой, но ни разу не видел таких странных людей, как ты…

— А ты точно человек? — осторожно спросил Симах, разглядывая мохнача во все глаза. — Может, ты и есть Огнерукий? Почему ты явился из его святилища?

— Я прятался там от потока, — хмыкнул Аоранг. — Каждому краю — свой небесный владыка. Но я — жрец господа Исвархи. Именно его я буду славить за то, что он дал мне спасти вас.

— Исварха так Исварха, — благодушно согласился Чаухан. — Мы тоже чтим солнечного бога арьев.

— Чью золотую колесницу и солнечное копье выковал Огнерукий Тарк, — уточнил Симах.

Аоранг решил, что для богословского спора сейчас не место и не время.

«Чуть не посчитали меня за бога! Что они еще скажут, когда вернется Рыкун?» — усмехнувшись, подумал он.

* * *

Идти в гору по размытой дороге не понадобилось. Аоранг как раз прикидывал, выдержит ли подъем старший сакон, как увидел толпу, спешившую в сторону торжища. Уцелевших едва не задушили в объятиях; крики радости чередовались с плачем по утонувшим. Настороженные и даже недобрые взгляды на чужака сменились широкими сердечными улыбками, когда Чаухан объяснил, кто такой Аоранг и что произошло на дороге.