Так, горланя "вражьи" песни и развлекая подрастающее поколение местной аристократии, мы и коротали путь по длинным и извилистым горным тропам. Но не приходилось скучать и нам самим - уже на следующий день я клятвенно пообещал Васкесу собственноручно укоротить ему его слишком длинный язык, если он ещё чего-нибудь не то разболтает. Дети рассказали услышанное от нас матери, а та - нашему командиру. Тордул же, вояка опытный, засыпал нас такими вопросами, что мы лишь с огромным трудом кое-как сумели удовлетворить его любопытство - к счастью, сугубо профессиональное - не запутавшись и не спалившись. После этого наш мент, который и сам при этом изрядно перебздел, зарёкся врать без согласования своих выдумок с нами. А вердикт нашего начальника был таков:
- Воевать так, как воюет ваш "киняз" - людей не напасёшься. Вы четверо - его подданные, и будет нехорошо, если я при вас назову его глупцом. Но мы так не воюем, и вы сами в этом уже могли убедиться. А я уже видел в деле вас и считаю, что без своего вождя вы воюете лучше, чем с ним. Значит, к вам самим боги благосклоннее, чем к нему. Пусть так будет и впредь!
Против такого мнения начальства мы ничего не имели. Тем более, что в нём содержался и намёк на весьма вероятные улучшения, против которых мы, само собой, тоже ничего не имели. В этом нашем первом походе обстоятельства сложились для нас на редкость удачно. Ещё утомляют переходы, ещё стелется пыль, ещё донимают слепни, но это уже обратный путь - с победой и добычей! Если бы ещё только Велия не так часто мозолила глаза...
Побаловав нас разгулом сразу после взятия "города", командование затем снова навело строгий уставной порядок, и на привалах баловаться с пленницами никому больше не дозволялось. Будучи достаточно ценной частью добычи, они должны были сохранять и свой "товарный вид". В результате всех нас в эти дни снова начал донимать изрядный сухостой, а тут то и дело мелькает эта шмакодявка, которой ещё, кажется, и шестнадцати не исполнилось, но фигурка уже весьма соблазнительная, что прекрасно просматривается и сквозь одёжку. А до деревни ещё день пути, и дайте боги, чтобы из погибших в походе пейзан ни одна сволочь не оказалась каким-нибудь родственником Астурды! Боги, ну как людей прошу - только не это, млять!
- Да, было бы неприятно, - согласился испанец, - Общая радость от удачной мести не отменит семейного траура по убитым своим...
А тут ещё Серёга с Володей предвкушают, как доберутся до своих Юльки с Наташкой, у которых уж точно не окажется ни по ком никакого траура. Как завалят их в койку, в каких позах будут их иметь, по скольку раз - в подробностях предвкушают, со смаком, да ещё и обсуждают эту перспективу меж собой вслух! Ну и не сволочи ли они оба после этого?!
Боги в самом деле оказались к нам благосклонны. В деревне Тордул объявил большой привал, и радующихся оказалось гораздо больше, чем горюющих. Сказанное Васькиным было верно, но верно было и обратное - индивидуальный траур немногих не отменял общего празднества.
Высланные вперёд гонцы уже известили пейзан о нашем успехе и возвращении, и к нашему приходу улицы деревни оказались уже в праздничном убранстве - перевитыми многочисленными гирляндами из какой-то вечнозелёной лозы. Не будь время осенним - в них, как нам объяснили сослуживцы, обязательно вплели бы и множество цветов. Но и так получилось очень даже здорово. Староста общины, надо отдать ему должное, мужиком оказался неглупым и понятливым, долгими торжественными речами нам не докучал, да и на угощение расстарался на славу. Вино и пиво лились рекой, сытной и вкусной еды тоже хватало, и подавалось всё это со всем турдетанским радушием. Давненько - ага, вот уже несколько дней - мы так славно не пировали! А главное - гуляем ведь мы наконец-то в нормальной и спокойной мирной обстановке среди своих, когда можно практически не опасаться никакой внезапной тревоги. Некому нас тревожить - иных уж нет, а те далече.
Володя с Серёгой, спеша к своим бабам, попытались отпроситься в рудничный посёлок, и попытка была хорошая, но Тордул был непреклонен - никакого разделения сил. Хватит уже неожиданностей! Мы с Хренио переглянулись и весело подмигнули им, но расписывать собственные предстоящие похождения не стали - не звери же, в конце-то концов. Впрочем, те, обломавшись с запланированными сексуальными предвкушениями, теперь переносящимися назавтра, отреагировали предсказуемо, смешав вино с пивом и налакавшись до труднотранспортабельного состояния. Говорили мы им, а они - коктейль, коктейль, гы-гы! А Серёга вскоре и вовсе перевёл своё состояние в нетранспортабельное, заснув прямо посреди импровизированного бивака. Впрочем, ему-то как раз оно, может и требовалось - в лечебных целях, скажем так.