Арбалетчики в Карфагене

Тут ведь в чём засада? В пробивной силе оружия. Безоболочечная свинцовая пуля или картечина продырявит на более-менее близком расстоянии насквозь и пехотный щит, и кожаный панцирь, и греческий полотняный линторакс, и римскую кольчугу, и даже лорику сегментату, которой, кстати, римляне ещё и не изобрели. Так что даже знаменитая греко-римская «черепаха», будучи неплохой защитой от лучников и пращников, против нормального огнестрела не сдюжит. Но в толстой доске свинцовый боеприпас застрянет, а дощатые осадные башни на колёсах античному миру известны уже не первое столетие, и изобрести её небольшую полевую разновидность, эдакий деревянный «танк», им никакая религия не запретит. Вот стальная броня — это да, это для них непосильно, а деревянная — запросто. Значит, нужен такой боеприпас, который гарантированно пробьёт деревянную броню любой мыслимой толщины. А это без вариантов остроконечная оболочечная пуля винтовочного типа, разогнанная бездымным порохом до винтовочной скорости. Чёрный не годится не оттого, что слаб, это величиной заряда добрать можно, а оттого, что нагара селитра даёт до хренища, и этот нагар весь механизм автоматики засрёт моментально. А стрелять придётся до хрена и быстро, ведь римлян будет тоже до хренища, и им нужна победа — ага, «одна на всех, мы за ценой не постоим». Так что высокопроизводительную технологию производства латунных пулевых оболочек вынь да положь, а к ней до кучи и технологию производства латунных гильз бутылочной формы. Ну так и откуда я её ему высру? Да, пара-тройка пулемётов типа «максимки» решила бы проблему той хвалёной римской упёртости, которая кончилась бы вместе с её живыми не в меру пассионарными носителями, если бы мы решили проблему бесперебойного обеспечения этих агрегатов нужным для них высокотехнологичным боеприпасом, но сам этот боеприпас слишком уж высокотехнологичен для окружающего нас античного мира.

А более примитивных скорострелок потребуются минимум многие десятки, и на них не удастся сохранить монополию. Наступающего на нас — через пару десятилетий — римского легиона с картечницами Гатлинга — ну, или чем-то вроде них — на колесницах, а то и вовсе на носилках, нам тут тем более не надо — на хрен, на хрен! Хотя, скорее всего, римляне установят их в башенках на спинах боевых слонов, которых им поставляет и будет поставлять Масинисса…

— А то, что вы делаете сейчас, слонов не остановит? — спросил вдруг Арунтий. Млять, телепат он, что ли?

— Не уверен. Мы делаем лишь деревянные машины, которые будут метать много мелких камней или пуль, и я не знаю, пробьют ли они слоновью шкуру. На слонов нужно не такое, а настоящее «ядерное» оружие.

— Вроде баллист? — прикола Арунтий, конечно, не понял, но основной смысл он уловил — нужны орудия, мечущие ядра.

— Да, наподобие. Это уже бронзовые понадобятся, деревянные разорвёт.

— Почему разорвёт?

— Это не те механизмы, о которых ты думаешь. Вот смотри, — я потянулся было за одним из своих самопалов, которые мы приготовили на случай попытки нашего ареста, но вовремя спохватился: — Стоп, отошли все лишние глаза и уши, в чьём молчании ты не уверен. И пусть подальше отойдут, а то здесь будет громко.

По знаку нашего нанимателя два раба вышли вон и направились в другой конец дома.

— Вон у тебя возле стены стоят глиняные сосуды, которые не выглядят очень уж дорогими. Какого из них тебе не жаль разбить?

— Да хоть все колоти, абсолютно не жалко! — тесть явно заинтересовался.

Я достал наконец самопал, прикрыл пальцами область запального отверстия так, чтобы порох не просыпался мимо полки, встряхнул агрегат, убедился, что немножко пороха на полку просыпалось и в самом отверстии он тоже имеется, навёл дуло на самый дешёвый из горшков и положил палец на колёсико прикрученной к самопалу зажигалки.

— Сейчас громыхнёт, никому не нервничать! — я чиркнул колёсиком.

Громыхнуло не так, как у меня в тесной комнате, всё-таки и само помещение у тестя побольше, и оконные проёмы в нём пошире, но от неожиданности присел и сам наш наниматель, и оставшиеся в зале наши турдетанские камрады. Получив добрую порцию свинца, несчастный горшок разлетелся вдребезги, а Арунтий закашлялся от непривычно едкого селитряного дыма.

— Это у тебя какая-то смесь «египетской соли» с чем-то горючим? — спросил он, откашлявшись.

— Она самая, досточтимый. Только не египетская, а индийская — в Египет её из Индии привозят.

— Не опасно? Мы с ней работали, но кончилось плохо — мастерская взорвалась, и все, кто там находился, погибли.

— Опасно, поэтому требуется осторожность. Зато результат — вот он, — я указал дымящимся дулом на осколки горшка. — Вот такое примерно оружие применялось… тьфу, будет применяться в нашем мире. Только оно будет уже гораздо совершеннее, и здесь нам такого не сделать, а вот это у нас — так, самодельная грубятина на уровне самых первых несовершенных образцов. Где-то лет за пятьсот до нашего времени такими воевали…