Арбалетчики в Карфагене

А чтобы историю не переделывать и на лишние мысли этих александрийских оружейников не наводить, мы нашему инженеру в комплекте ещё и деревянную форму закажем — ага, для формовки глиняных пулек указанного диаметра. Игрушку я заказываю для сынков богатеньких буратин — по птичкам стрелять да по кошкам с собаками. В силу гораздо более простого устройства, чем стреломёт, пулевой полибол и стоить должен, по идее, значительно дешевле, так что версия у меня вполне правдоподобная. Мало ли какие причуды бывают у избалованных сынков купающихся в золоте папаш-олигархов? Да и эдакое ненавязчивое, в игровой форме, обучение любимого чада военному делу заодно получается. Чем плохо?

Проникшись идеей, инженер быстренько произвёл расчёты «игрушки», которые я забраковал, требуя мощность на уровне настоящего боевого полибола-стреломёта. Ведь не на пять же метров тому дитятку олигархическому из столь дорогой игрушки шмалять, верно? После пересчёта и переделки конструкции игрушки — я пожелал агрегат пониже и покомпактнее, на колёсном станке-лафете — мы с ним заказали его изготовление другому ремесленнику, чтобы пулевой полибол делался параллельно со стреломётом. Я уже просто нутром чуял, что сроки поджимают.

И действительно, на следующий день этруски в порту сообщили нам наконец о прибытии долгожданного судна наших конкурентов.

10. Коренной Египет

Египет — это вовсе не тёплое море с его великолепными песчаными пляжами, не верблюды и даже не пирамиды. Египет — это Нил. В этом мы убедились практически сразу же, едва лишь покинув Александрию. Если разлившееся южнее пышной эллинистической столицы озеро Мареотис ещё как-то напоминало о морском просторе, то сразу за ним уже пошла река. Точнее — дельта, Нижний Египет. На мелкомасштабных современных картах дельта выглядит чётко и красиво — несколько рукавов реки и острова между ними, а вот на деле это запутаннейший лабиринт не обозначенных ни на каких картах мелких проток, вдобавок — густо поросших зарослями папируса. Ага, того самого, на котором пишут, и который сейчас у нас под ногами. Это в самой Александрии папирусных лодок почти не увидишь, не пускает их туда столичная стража, дабы не позорили государство Птолемеев перед иностранцами, но за городом — уже на Мареотисе — они кишмя кишат. И маленькие рыбацкие лодчонки, и целые ладьи с хижинами-каютами, наподобие той, на которой и мы сейчас путешествуем вверх по реке.

— С кокой понятно, — резюмировал Васькин. — Просто в качестве тонизирующего стимулятора применяют. Если они не переняли у индусов жевание бетеля, то наверняка заваривают в виде чая. А вот с табаком… Для чего он в мумиях? Это же не консервант?

— Думаю, что от моли, — ответил я ему.

— А при чём тут моль?

— Мех на шубах портит?

— Портит.

— А волосы мумии — чем не тот же мех? И ещё моль жрёт сухую кожу и сушёное мясо. А из чего мумия состоит?

— Гм… Логично. Получается, что табак — важный компонент бальзамирования ВИП-покойников?

— Да, получается так. Но кроме того, они его ещё и курят при жизни — никотин ведь тоже обнаружен и в волосах мумий, а частицы табака — только внутри, среди всяких прочих консервантов. В волосы он при этом, сам понимаешь, не попадёт.

— А курят они его зачем?

— А затем же, зачем и мы. Если не одно столетие уже табаком пользуются, то не могли не заметить эффекта. А может, они ещё и к будущему бальзамированию сами себя заодно подготавливают.

— Может быть… На сохранности своих тел после смерти они помешаны…