Арбатские подворотни

— А еще можешь достать? — деловито спросила она перед уходом. — Я их знаешь как толкну! Любой шпилевый, любой катала мне косач отстегнет. Они все на риске работают.

— Ладно, там видно будет, — отделалась от нее Тутси.

Как она и ожидала, разговор с Игорем оказался не из легких. Он неожиданно позвонил ей вечером, когда она собиралась на работу к «Националю».

— Наташка, я тут освободился. Если зайду? — Голос Игоря звучал неуверенно. (Это особенно растрогало ее.)

— Конечно, жду! — воскликнула она. Рабочий вечер, Ритка — все было забыто в одно мгновение.

Игорь явился очень быстро. И, как всегда, она не могла выдержать ни секунды — потащила его в комнату… «Наевшись» (ее собственное выражение), сели пить чай. Тогда-то и состоялся разговор.

Игорь долго повествовал о поездке по Подмосковью, о «Гармонии». Вообще-то, он старался Тутси в эти дела не посвящать, но, видимо, сказалось напряжение последних дней, и он слегка приоткрыл завесу — обмолвился, что есть шпана, которая пристает к членам их клуба, надо бы дать им по рогам…

Тутси немедленно воспользовалась случаем.

— Ой! — воскликнула она с преувеличенным испугом. — А тебя там не тронут?

— Меня-то тронуть непросто, — усмехнулся Игорь.

— Так ведь их много! Небось все с ножами. А почему они к вам пристают? Они же знают, что вы все каратисты, самбисты и прочее?

— Они сами, Наташка, каратисты. А вообще шпана…

Разговор приобрел опасное направление, и он хотел прекратить его. Но Тутси неожиданно сказала:

— Ты знаешь, Игорь, может, тебя это, конечно, не интересует, но Ритка тут была. Там один знакомый парень продает пистолеты газовые, баллончики…

Игорь заинтересовался необычайно. Он долго расспрашивал, что это за пистолеты, почем, как к ней попали, не боятся ли она и Ритка неприятностей.

Но Тутси подготовилась к разговору. Она авторитетно ссылалась на законы, по которым все это не считается оружием, толковала, что газовым баллончиком никого не убьешь, а ножом можно и ножи носят все хулиганы, что против ножа его мышцы не помогут, а вот газовый пистолет — да… Претензий милиция предъявлять не может — самооборона… И т. д. и т. п. Что касается цены, то ерунда — десятка за баллон, четвертак за пистолет.

Ничего не понимающий в этих делах, Игорь даже не обратил внимания на несуразно мизерную цену, поверил всем Тутсиным юридическим аргументам. Он загорелся. Тутси сказала, что увидит Ритку через два дня и, если та еще кому-нибудь не толкнула, заберет.

— Может, деньги тебе завтра занести? — спросил Игорь, прощаясь.

Тутси заверила, что Ритка подождет.

Разговор о деньгах вернул ее к вопросу, который уже некоторое время заботил ее. Встречи с Игорем хотя и не были ежедневными, но сильно сократили все же ее обычное рабочее время.

— Слушай, подруга, — сказала ей как-то Ритка, — ты со своим любером когда-нибудь здорово пролетишь, цены-то растут, я тут попала на кабаки, будь здоров! Работать надо! Спасибо за отписку, но если и дальше так пойдет, мне придется искать другую напарницу. Вон Нинка-лягушка давно просится.

— Ладно, не ной. Наведу в хозяйстве порядок.

Тутси понимала, что Ритка права, и это особенно злило ее.

Как-то, когда Гор был у нее, Тутси намекнула: не может ли он еще достать этих газовых баллончиков и пистолетов, у нее — подруги, им бы тоже пригодилось; она, разумеется, никому ни слова…

Под тем предлогом, что ему нужно вспомнить, какой фирмы были принесенные раньше, Гор попросил показать ему пистолет. Тутси смутилась. Сказала, что забыла, куда положила, словом, несла всякую ерунду. Было ясно, что она все отдала.

Гор остался доволен.

Он все понимал и рассчитывал, этот многоопытный Гор. Он, например, понимал, что Игорь отнимает у Тутси время, следовательно, и деньги. А как компенсировать? И он незаметно, под разными предлогами, увеличил свои гонорары.

Тем временем газовый арсенал следовал своей дорогой.

Перед Игорем встала та же проблема, что в свое время перед Тутси: как объяснить ребятам происхождение пистолетов и баллончиков?

Привыкший говорить правду, он просто объяснил, что вот одному другу привезли из Польши и тот продает. Других объяснений никто у него требовать не стал. Только Миша Крючкин настоял, чтобы все оплатил кооператив.

А группа самозащиты приобрела вполне законченные формы. В нее входили человек тридцать наиболее решительных, энергичных, отчаянных ребят, большей частью молодежь. Переписали друг у друга телефоны, чтобы можно было, в случае чего, срочно собраться. Назначили старших. В группе была лишь одна женщина, конечно, Люська-культуристка. Отделаться от нее оказалось невозможным. Она, забросив атлетическую гимнастику, усиленно занималась каратэ, и довольно успешно.

Первой акцией (уже слово «акция» появилось в лексиконе группы) была давно задуманная карательная экспедиция против главаря рэкетиров. Установив его личность, в группе испытали некоторое удивление. Это был атаман банды, босс рэкетной мафии, по существу, опасный преступник. Хоть никогда никаких приводов и вообще дел с милицией не имел. Но в прошлом…