Арбатские подворотни

Для осуществления ее отобрали десять человек, наиболее крепких, решительных, умелых. Игорь вооружил их газовыми пистолетами, баллончиками. Взяли еще кое-какое «оружие массового уничтожения» вроде велосипедных цепей, водопроводных труб… Ножей договорились не брать.

Группа направилась к выставочному залу на Кропоткинской. Постояли. Покурили — кто курит, поострили — у кого крепче нервы и двинулись в путь. Пройти-то всего пару сотен метров. Здесь на углу слабо освещенного переулка находилось кафе.

Улица была пустынной — редкие прохожие, еще более редкие машины. Лишь возле кафе их дремало штук пять.

«Разведка», высланная заранее, донесла, что Бугор находится в кафе с двумя женщинами и тремя мужчинами. Друзьями? Телохранителями? Деловыми партнерами?

Подошли. Заняли стратегические позиции — в подъезде дома напротив, за углом, притаившись за каким-то грузовиком, очень кстати оказавшимся поблизости.

Бугор в сопровождении своей свиты вышел из кафе вскоре после полуночи. Явно подвыпившая компания была в хорошем настроении, смеялись, громко переговаривались.

Атлетисты приступили к делу мгновенно. У них не было опыта, но была жажда отмщения и ярость. Наконец, накопившаяся за последние дни энергия искала выхода.

Предварительного плана сражения не существовало, так что в начале ощущалась некая стратегическая неопределенность. Но атлетисты быстро пришли в себя.

Игнорируя женщин, они набросились на мужчин. Сразу же выяснилось, что Бугор и его товарищи хорошо владели приемами рукопашного боя. Их было четверо против десятерых атлетистов; они находились, выражаясь языком милицейского протокола, в средней степени опьянения, но сопротивлялись отчаянно. Четверо! Да нет — шестеро. Обе женщины не визжали, не кричали и даже не царапались. Они дрались молча, зло, используя мужские приемы. И поскольку о них никто не подумал, преподнесли вначале некоторые сюрпризы. Одна из девиц, красивая девочка с развевающимися по ветру волосами и совсем детским лицом, нанесла Игорю удар ногой такой силы, что он скривился. Удар пришелся в бедро, хотя нацелен был в иное место, лишь быстрота реакции помогла ему избежать увечья. Он был занят одним из приятелей Бугра и понимал, что, если еще и эта амазонка обрушится на него, ему не уцелеть. Поэтому он, не думая, нанес противнице сильный удар в челюсть. И она упала как подкошенная.

Драка длилась недолго, проходила в молчании. Слышались лишь глухие вскрики, звуки ударов, сопенье, шарканье ног. Атлетисты пустили в ход свои газовые пистолеты и баллончики не столько по необходимости, сколько желая их проверить. Результаты превзошли все ожидания. Захлебываясь в слезах и соплях, рэкетиры катались по земле. Их били ногами, велосипедными цепями…

Наконец (на почтительном расстоянии) какой-то автомобилист начал прерывисто нажимать на сигнал, кто-то побежал звонить в автомат… Пора было разбегаться. Разбегались в разные стороны. Игорь побежал по Кропоткинскому переулку. Добежав до какого-то иностранного представительства, замедлил шаг, миновал вышедшего из своей будки милиционера, напряженно вглядывавшегося в конец переулка, где происходила драка, свернул на Садовое кольцо и вскочил в кстати подошедший троллейбус.

Доехав до Смоленской и еще тяжело дыша, вышел, долго чистил испачканную куртку, потом поправил шарф, шапку и неторопливо двинулся домой.

Поднявшись в квартиру, он прошел на кухню, съел, как всегда, оставленный ему ужин и отправился спать. Было почти два часа ночи. Уже раздевшись, он поколебался минуту и набрал Наташин номер. Подождал полдюжины гудков и залез под одеяло.

Чтобы обсудить итоги акции, «группа самозащиты» собралась на следующий день в «Гармонии» в неурочное время. Торжествовали победу.

«Разведка», а проще — один из атлетистов, живший на Кропоткинской, доложил, что слухов в окрестных домах было много, самых фантастических. Говорили, будто передрались посетители кафе, что рэкетиры пытались кафе уничтожить, что схватились две банды, не поделив сферы влияния, что много стреляли, есть убитые и раненые… Чего только не говорили!

Приезжала милиция, обходила дома, опрашивала. Как всегда, свидетели разделились на две части — те, кто видел и молчал, и те, кто ничего не видел, но давал подробные показания.

Побитые, видимо, успели уехать на своих машинах до прибытия милиции. Номеров, естественно, никто не запомнил.

Персонал кафе тоже, конечно, ничего не видел, не слышал. «Разве была драка? Что вы говорите? Какой ужас!»

На этом дело кончилось.

Так могло показаться. Но атлетисты прекрасно понимали, что мог последовать ответный удар. Они были очень уязвимы — в клубе были женщины, у многих членов клуба семьи. Службы охраны в «Гармонии» не существовало, в конце концов, это был кооперативный оздоровительный центр, а не форт Нокс, где хранится золотой запас Соединенных Штатов.

Крючкин настаивал на том, чтобы обратиться в милицию.

Тут возражали все.