Арбитражный десант

– Это формально. А фактически – куплен на банковские деньги. И все это знают. Или попробуешь увести? Как думаешь, долго после этого проживешь? А если продашь «Марсле», то и Онлиевский, и Кляйверс закроют глаза. Даже наоборот – прикроют. Им-то тоже выгода, чтоб кондитерку до начала банкротства продать. Иначе другие кредиторы вони на всю страну поднимут, делиться придется. Всем выгодно, Игорь. А уж тебе-то! За здорово живешь такие «бабки» срубишь! – Хорошо, – уныло кивнул Игорь. – Я попробую еше раз убедить Ивана Васильевича.

– И в очередной раз получишь дулю. Хотя бы потому, что холдингом этим командует его подружка с луженой глоткой. А уж она ложиться под «Марсле» не расположена. Хозяйкой-то вольготней воровать.

Подлесный искушающе придвинулся: – Да тут и размышлять нечего. Ситуация проста до примитива. Если ты не заработаешь на них, то кто? Просто подумай, кто?! Рублев? Хрена лысого! Сам потеряет и другим не даст. Хочешь с ним делиться по-родственному? Делись! Только сначала обеспечь, чем делиться. Глядишь, тот же Рублев, когда очухается, еще и ноги тебе целовать станет, что деньги ему сберег!

– Вот уж не станет! – Игорь представил тяжелый взгляд тестя и – поежился.

– А не станет, значит, тем более правильно сделаешь. Стало быть, бесполезно убеждать было. Ну, Игореха, такой шанец раз в жизни выпадает. Потом до пердячего возраста крутиться будешь, и десятой доли от этого не заработаешь.

Подлесный подлил себе коньяку, хлебнул жадно, придвинул рюмку Кичую. – Да не выйдет ничего! – в раздражении выкрикнул Игорь. – Как только Иван Васильевич узнает, он всю затею похерит. Такой кипеш на весь мир поднимет, что ни один «Марсле» себя запачкать не пожелает.

– Да с чего ему узнать-то раньше времени? – вроде как удивился Подлесный. – Компания на тебе. Болеешь и – болей. Тем временем и переоформим тишком. Никто и знать не будет. Когда на «Юном коммунаре» годовое собрание? Через неделю? За это время вы с «Марсле» и сделочку упакуете. К тому времени и банк банкротом объявят. И все срастется, – одним глотком Подлесный махнул очередную порцию и впечатал рюмку о стол, будто и впрямь скреплял сказанное печатью. – Ну, и мне за хлопоты пять… три хотя бы процента отдашь. Тоже пригожусь. Все-таки надо будет обеспечить силовую поддержку. Может, охрану. Так что?

– Тебе?! – Игорь скосился на Дерясинский портрет. Насупился. – Тоже, гляжу, образовался. В компаньоны набиваешься! И то верно – на подставных убийствах-то столько не заработаешь! Да ладно бы – на подставных! Короче! Не о чем мне с тобой, Подлесный, больше говорить. Как говорится, вот Бог, а вот порог. – Да не убивал я Андрея! – поняв, о чем подумал Кичуй, выкрикнул Подлесный. – Знаю, что Холина растрезвонила. Но не было меня там. Обозналась! Перекреститься могу! А если по существу, так не с чего тебе перед ним виновным себя чувствовать. Он Инку твою, считай, до последних дней дрючил – это как, по-товарищески?!

Выкрикнув это, Подлесный помертвел и расширенными глазами уставился в пространство.

Игорь обернулся. В проеме в домашнем халате стояла жена.

– Раскричались! – сквозь зубы проговорила Инна. – Дочь разбудите, кому потом ночью с ней сидеть?

Она уничижительно оглядела подрагивающее лицо ночного визитера. Коротко кивнула мужу:

– Пошли! Поможешь перепеленать.

Она вышла. Кичуй шагнул следом, захлопнул за собой дверь, с силой развернул жену: – Так это правда?!

– Правда, – ровным голосом подтвердила она. Предупреждающе подняла палец, пресекая всплеск эмоций. – Но сейчас это не важно. Так что ты надумал? Она показала на дверь, за которой остался Подлесный.

– А что я могу надумать? – поняв, что жена слышала весь разговор, Игорь возмутился. – Не пойду ж я против Ивана Васильевича.

Как-никак тесть!

– Да? А мы тебе кто?

– Не понял, – растерялся Игорь.

– Вот отныне твоя семья, – Инна кивнула на второй этаж, где спала малышка. – И о ней ты должен думать.

– Но ты-то знаешь, акции фактически принадлежат твоему отцу.

– А юридически – тебе! И кто сказал, что у нас на них меньше прав?

– Это ты так шутишь? – Игорь вгляделся в жену. – Или – решила проверить меня на вшивость?

– Отец сам свой путь выбрал. И семью тоже, – непримиримо объявила Инна. – Я по его милости свою порцию нищеты в юности хлебнула, пока он тут роскошествовал. А мама моя, после того как он ее променял на какую-то студенточку, до сих пор в Ростове копейки считает. Дочери своей такого не пожелаю. И теперь опять здрасте-пожалуйста, заново воспылал. Молодожен! – процедила она. – А с милой, как говорится, рай и в шалаше. Вот пусть там и милуются!

– Да не могу я! – в отчаянии выкрикнул Игорь. Спохватившись, глянул наверх и зашептал. – Ты понимаешь, что про нас говорить станут, если мы против собственного?…

– Остановишься на полпути, заклюют. И правильно сделают. Добьешься цели – расступятся с поклонами и – зауважают. Подлесный, хоть и подонок, но в этом прав: выигрывает тот, кто идет до конца. Ступай!