Ареал 1–3: Заражение. — Цена алчности. — Обречённые

– Прокопенко пока под домашний арест! Из квартиры не выпускать и глаз с него не спускать. И присмотри за своим племянником, чтобы держал язык за зубами. Как появится время, необходимо разобраться, что за выходки они устроили. – Вице-премьер раздражённо поморщился: – Из-за каких-то копеек всё началось, а теперь… – Он замолчал, скривившись.

– С мелочами будем возиться потом, – нахмурился генерал-лейтенант, – сейчас есть проблемы важнее. Весь этот спектакль не возник сам собой. Его устраивали соответствующие специалисты. Это мои проверенные и надёжные люди, но теперь они знают нечто лишнее. Кто-то больше, кто-то меньше. С этим надо что-то делать.

– Заплати им, – прищурился Лозинский. – Заплати всем, и заплати хорошо. Используй личный счёт Прокопенко, по моим данным, он ещё не успел спустить всё в казино. Он тщательно скрывает свои счета в нейтральных странах, но я дам тебе доступ.

– Не нужно, – коротко отмахнулся Белов, – он у меня есть. – Генерал-майор многозначительно окинул взглядом остальных. Пусть понервничают, гадая, а что, если он имеет доступ и к их офшорам? Это заставит родственников лишний раз оценить, с кем они имеют дело.

– Тем проще. – Лозинский удовлетворённо кивнул. Похоже, его этот момент не смутил абсолютно. Или старый прожжённый интриган искусно скрыл свои эмоции… – Солидный кусок на какое-то время заткнёт им рты. Позже, когда всё утихнет, мы уладим все детали.

13

В коридоре послышался звук приближающихся шагов, и Медведь поднял голову, прислушиваясь. Похоже, конвоир остановился у ближайшей к выходу камеры. Обед уже был, для ужина ещё рано, скорее всего, арестанта собрались отвести на допрос. Но вместо грохота дверного замка раздался скрип открывающегося по соседству смотрового окошка, и голос конвоира произнёс:

– Руки в окно!

Вероятно, учёный подчинился, и Медведь услышал клацание защёлкивающихся наручников, следом за которым последовала новая команда: – Отойти назад! Развернуться лицом к стене! – Дверной замок загремел, и стальная дверь камеры со скрипом отворилась. – Стоять на месте и ждать команды!

– В чём, собственно, дело, сержант? – донёсся до майора ироничный голос Степанова. – Вы решили проветрить мою камеру?

– Молчать! – оборвал его конвоир. – С места не сходить, оружие применяю без предупреждения!

– Хорошо-хорошо, – хмыкнул учёный, – обойдёмся без нервов. Стою я, стою…

Это уже интересно. Медведь уселся на нарах. Он как раз собрался извлечь пользу из своего ареста и как следует проспать несколько суток, благо пользоваться нарами в дневное время ему не запретили, но послушать, что там происходит со Степановым, стоило. Тем временем конвоир подошёл ближе и вновь остановился. Видимо, перед камерой Николаевой, – других арестантов в подвале не было. Лязгнула заслонка окна, и требование повторилось:

– Руки в окно!

– Молодой человек, – сердито заявил голос Николаевой, – я хочу знать, где мой адвокат?! Почему нам до сих пор не предоставили адвоката? Это нарушение наших прав! Я направлю жалобу в конституционный суд!

– Направляйте хоть в ООН, мне-то что? – огрызнулся конвоир. – Моё дело маленькое. Отойти назад! Лицом к стене! С места не сходить! Оружие применяю без предупреждения!

Скрежет несмазанных петель возвестил о том, что дверь в камеру профессора тоже открылась.

– Я хочу видеть следователя! – настаивала Николаева. – Потрудитесь доложить об этом своему начальству. Надеюсь, эта обязанность входит в ваши «маленькие дела»?!

– Начальству сейчас не до вас, – буркнул в ответ конвоир, – оно изволит в игрушки играть. А мне лишняя возня. Вот натешатся, тогда и доложу.

Медведь подошёл к двери. Не иначе теперь его очередь, всё это очень напоминает учения или штабную проверку, когда проверяющие намоделируют нештатных ситуаций, а простым сотрудникам приходится с этим возиться. Интересно, это тоже дело рук Рентгена или просто совпадение? Более вероятно всё-таки второе. Про побег речи не шло, провоцировать контрразведчику тоже вроде бы незачем… Заслонка на его двери со скрежетом скользнула вверх, и в открывшемся оконном проеме показалось лицо конвоира.

– Руки в окно! – скомандовал он.

Медведь подчинился, и наручники защёлкнулись на его запястьях.

– Отойти к дальней стене! Лицом к стене! Не оборачиваться! – монотонно повторял заученные фразы конвоир. – Огонь открываю без предупреждения!

– Что, начальству, как всегда, нечем заняться? – поинтересовался здоровяк, отходя в дальний угол камеры. – Устроило вводную?

Защёлкал замок, и открывающаяся дверь лязгнула.

– Угу, – недовольно промычал конвоир, – ввели. По самое «не хочу».

– Что на этот раз? – фыркнул Медведь. – Опять взрыв на складе боеприпасов? И нехватка пожарных бригад? Снова ящики с огнетушителями на горбу из консервации таскать?

– Теперь они придумали кое-что получше, – злобно процедил сержант, – отрабатываем особо крупный Выброс!

– А до Зоны, как до Луны пешком. Гениально! – оценил майор. – Я начинаю радоваться тому, что сижу в камере. Не придётся ближайшие двое суток строчить бумажки!

– Николай Иванович, это вы? – раздался голос Николаевой. – Вы тоже здесь?