Арена

Сам он пока не стрелял, понимая, что с его двумя патронами в стволе бить надо наверняка. Круглова нисколько не заботила мысль о том, что вот сейчас он собирается убить человека: в его жизни такое уже случалось — в Чечне. Закон был прост, как палка: или ты — или тебя. У него уже не осталось ни малейшего сомнения, что кому-то очень нужно пристрелить двоих охотников, мирно бродивших по лесу в поисках зайца. Зачем и кому?.. Сейчас не важно. Придет время — и об этом можно будет подумать, а пока надо как минимум остаться в живых, как максимум выйти из переделки целым. Последнее было несколько сомнительным: три стрелка рано или поздно сумеют его достать, вопрос лишь в том, насколько серьезно.

До Бакса наконец дошло — на хозяина напали! Считается, что сеттеры не годятся ни в охранники, ни в сторожа, слишком уж эти собаки доброжелательны и любвеобильны. Но тут всегда ласковая собака, привыкшая к дивану и спокойно относившаяся даже к кошкам, вдруг озверела. Сеттер несся по снегу, чуть касаясь его лапами, — несся прямо к кустам, откуда исходила ближайшая угроза. Сеттер чуял еще две угрозы, но они были дальше, к тому же хозяин тоже двигался к кустам, и собака спешила на помощь.

Стрелок заметил угрозу, но не счел небольшую собаку опасной. Он снова выстрелил и не попал. Цель двигалась так, как нельзя было ожидать от простого человека. Впрочем, стрелок и не думал, что ему предстоит встретиться с обычным противником. Он спокойно выстрелил еще раз-уже почти в упор, метров с десяти — и снова промахнулся. Почти — пуля навылет прошила толстую меховую куртку, слегка зацепив кожу. А в следующее мгновение чьи-то острые зубы вцепились в ногу стрелка. Нельзя сказать, чтобы его это сколько-нибудь взволновало — он не чувствовал боли, но все же повернулся, чтобы ударить надоедливого пса прикладом. И тут мир взорвался перед его глазами. Он так и не почувствовал боли…

Разглядывать фигуру в чем-то напоминающем маскхалат, лежащую ничком и обильно орошающую снег кровью, было просто некогда. Как и обратить внимание на цвет этой крови — не привычно красный, а какой-то странный, с оранжевым отливом. Но у Бориса имелись другие проблемы. В ружье оставался один патрон, а Женькина пушка замолкла — кончилась обойма. Парню надо время на перезарядку, а времени как раз у него нет: Малому приходилось непрерывно двигаться, метаться с места на место — пули буравили снег вокруг. По-видимому, стрелки решили сначала вывести из игры меньшую цель, а уж потом приняться за него, Бориса Круглова.

Он подхватил полуутонувшее в снегу ружье стрелка. Игрушка была ему знакома — СВ-99, калибр 5,6 мм. Нестандартный магазин на 10 патронов. Когда-то он и сам пользовался такой штукой — хотя воспоминания остались вполне приятные, на месте убийц он выбрал бы что-нибудь более эффективное. И уж точно автоматическое.

Мысль мелькнула и пропала, а руки уже выполняли знакомую работу. Он рванул рукоятку затвора, досылая новый патрон. Сколько их еще осталось? Пять, шесть? Скорее меньше. Ерунда, хватит с лихвой, да еще к прикладу запасная обойма пристегнута. Бакс, убедившись, что объект его атаки не подает признаков жизни, с азартом переключился на другую цель. Борис и сам уже видел стрелка и выстрелил навскидку, не целясь, тем более что для стрельбы на какие-то там полсотни метров оптика ему особо и не требовалась. Сейчас важно было даже не убить — просто вывести из строя врага на время. Женька выдыхается, и, хотя пока что он отделался всего лишь легкой царапиной, ему нужна помощь. Сам Борис с беспокойством ощущал, как горит бок, как что-то липкое и горячее стекает по коже. Он чувствовал, что рана не тяжелая, но с ней тем не менее требовалось считаться.

Он мог бы поклясться, что попал, — не так, как хотелось бы, лишь в ногу, которая явственно дернулась. Не похоже, чтобы стрелка это обеспокоило — он просто переключился на Круглова. Закономерно — Борис со снайперкой в руках представлял куда большую опасность, чем Женька с разряженным дробовиком. Борис ушел с траектории выстрела за долю секунды до того, как палец снайпера нажал на спуск, и пуля прошла мимо.

— Херово стреляете, козлы, — выдохнул он.

Не зря, ох не зря он часами торчал в тире, работая по самым разным мишеням и из самого разного, в том числе и невиданного на Земле, оружия. Все его движения были выверены до автоматизма. На передергивание затвора противнику нужно мгновение, которого как раз хватило Борису, чтобы прицелиться и выстрелить. Две пули полетели навстречу друг другу почти одновременно: снайпер тоже успел нажать на спуск, от бедра — и его пуля бесследно исчезла среди деревьев. Выстрел Круглова оказался точнее— у стрелка вдруг вырос третий глаз, прямо посередине лба. Тело еще не закончило путь к земле, а Борис уже выдергивал опустевшую обойму и вбивал новую — мгновение, и винтовка в его руках уже искала новую цель.