Арьер (Колыбельная для барабана)

Да, неспроста. За дочерью я шел,
Я за нее боюсь. Немало горя
Доставил нам всем замок Эльсинор,
Да и еще доставит… Там лежит он,
Но кто бы ни был тот убийца, дело
Он доброе свершил.

Офелия.

Но кто ж убийца?

Полоний.

Нам не об этом думать нужно. Вряд ли
Нам стоит знать, как все произошло.
А жизнь сама, без нас, напишет повесть
Бесчеловечных и кровавых дел,
Случайных кар, негаданных убийств,
Смертей, в нужде подстроенных лукавством,
И, может быть, коварных козней, павших
На головы зачинщиков.

Гертруда.

И все же?

Полоний.

В убийстве этом все переплелось —
Позор, любовь, поруганная верность,
Амбиции и власть, и государство.
Прочь, женщины! Сейчас совет нам нужен
Не женского короткого ума,
Отравленного ревностью и страхом,
А двух мужчин, хранящих хладнокровье.
Идите страх свой заливать слезами.

Офелия и Гертруда уходят.

Ну, Клавдий, говори.

Клавдий.

Что говорить?

Полоний.

Ведь это ты решил родного брата
Убрать с дороги? Смелое решенье.
Сказать по чести, я не ожидал,
Что хватит у тебя на то сноровки.
Что ж, молодцом!

Клавдий.

Так это был не ты?
Я думал, ты не хочешь их истерик,
Слез горьких, причитаний, потому
И не признался сразу.

Полоний.

С чего бы вдруг
Мне признаваться в том, чего не делал?

Клавдий.

Не может быть! Уж не тебе ли
Так насолил усопший наш король,
Забрав жену, богатство, дочки честь…

Полоний.

То был не я.

Клавдий.

А кто? Ужель Гертруда?

Полоний.

Могла. Ведь влюблена в тебя, как кошка.

Клавдий.

Да, влюблена, и то давно не новость.
Но ведь в приданом у неё престол!

Полоний.

Немалый куш… Гертруда?.. Но она
Мерзавца Гамлета покойного
Любила, хоть было то давно.

Клавдий.

Считаешь ты, что тут любовь причиной?

Полоний.

Того ты не поймешь. Кто сам не любит,
Не может жертвы принести любви,
Пойти ради нее на преступленье,
Пусть это и безумство. Много
Я претерпел от крайностей любви.

Клавдий.

Тогда Офелия?

Полоний.

Нет, не она!
Она несчастна, да, но не коварна.
Я верю ей. Одна крупица зла
Все доброе проникнет подозреньем
И обесславит. Сохрани мне веру.

Клавдий.

Не так проста твоя Офелия.
А в ревности, обиде, сладострастьи
Нет ничего страшнее женщины.
Она — цветок, но с жалом скорпиона,
Офелия не чище, чем все мы.

Полоний.

Я знаю, грязь везде, однако роза
Цветет порой и над зловонной ямой,
Мешая аромат свой с мерзким смрадом.

Клавдий.

Уж если она роза — то с душком!

Полоний.

Ты можешь отличить вонь от парфюмов?
Уродство от красы? Добро от зла?
Благословение тебе, коль можешь!
Я не могу… Что будем теперь делать?
Ведь если чернь прознает про убийство,
Без смуты и войны не обойтись.
И Фортинбрас сейчас же тут как тут
Появится на северных границах.
А там и Гамлет — принц. Ведь Виттенберг,
К несчастью, ближе, чем Луна, и слухи
Дойдут туда быстрей, чем мертвый к гробу.