Арфа Серафима: Стихотворения и переводы

Несравненный закат заливал небеса.
     Я стоял на вершине горы.
И звенели восторгом луга и леса
     В ожиданье вечерней поры.

«Для чего же прекрасные эти места
     Покидать нам?» — я молвил с тоской
И в глубокой печали спустился туда,
     Где томился несчастный изгой.

Гулким эхом шаги отдавались мои.
     Тусклый луч сквозь решетку проник.
И увидел я узника: он в забытьи
     Головой обречённо поник.

Были частые вздохи его тяжелы.
     Отрешённый почти от всего,
Он уныло глядел на свои кандалы,
     Приковавшие к смерти его.

Он едва сохранял человеческий вид,
     Не заботясь о плоти своей.
Но, казалось мне, сердце его тяготит
     То, что муки телесной страшней.

Он разрушил себя, отравил свою кровь,
     И в душе его было черно.
И злодейство, как будто свершённое вновь,
     Проступало на нём, как пятно.

Коль в хоромы свои короля приведут,
     Обагрившего кровью поля,
Утешенья рассудка всегда сберегут
     Безмятежный покой короля.

Но страдалец не может забыть ничего, —
     Не ослабнет мучительный гнёт,
Даже если казнящая совесть его
     Успокоится вдруг и уснёт.

И когда нестерпимая тяжесть цепей
     Его хрупкие кости сожмёт,
И в бреду на убогой циновке своей
     Он промается ночь напролёт,

И когда этот склеп охраняющий пёс
     Дико взвоет ночною порой, —
Он почувствует ужас корнями волос,
     Боль пронзит его сердце иглой.

На меня устремил он исполненный слёз,
     Помутнённый отчаяньем взор.
В этом взоре прочёл я безмолвный вопрос,
     Обращённый ко мне, как укор.

«Безутешная жертва! Глядит на тебя
     Не докучливый гость, не судья.
Я пришёл с милосердьем к тебе и, скорбя,
     Разделю твои горести я.

Будь на то моя власть, для тебя бы я смог
     Благодатную почву найти,
И туда пересаженный мной, как цветок,
     Ты сумел бы опять расцвести».

Строки, написанные вблизи Тинтернского аббатства, во время нового путешествия на берега реки Уай, 13 июля 1798 года