Аргонавты Времени

– Сэр, позвоните, когда надумаете заходить, – сказала молодая горничная, не слишком церемонная с постояльцами, как то нередко бывает в пансионах, и закрыла дверь.

Я последовал за Бейли.

Дверь в дом номер семь медленно и очень тихо приоткрывалась. Полоса света на полу ширилась, но остальной коридор был погружен в темноту и безмолвие. Бледный свет из окна отчетливо освещал лишь ступеньки лестницы, уходившие вниз. Мы замерли в нерешительности. Дверь остановилась, затем снова медленно закрылась.

Мы переглянулись.

Все это казалось какой-то ловушкой. Я заколебался.

– А к черту! Чего бояться?! – воскликнул я и распахнул дверь.

Вспышка молнии озарила холл.

Успеть разглядеть что-то при свете молнии можно, только если хотя бы примерно знаешь, куда смотреть. Пустой холл был виден очень отчетливо, вплоть до пятна на полу там, где раньше стояла вешалка для шляп. Мелькнул черный квадрат окна у лестницы, на верхней ступеньке которой лежало что-то большое и темное.

Я достал из кармана спичку и зажег ее. Она потухла. Вошел Бейли, закрыл за собой дверь, и я зажег новую спичку.

Все это происходило в тишине. Спичка вспыхнула, и мы оба вздрогнули.

– Уайлдерспин, дружище! Что с тобой?! – воскликнул я.

Наш приятель полусидел-полулежал на верхней ступеньке, вжавшись в стену и уставившись за поворот лестницы, куда не проникали наши взгляды. Рукой он словно загораживался от какого-то видения.

Внезапно огонек спички мигнул и погас. Раздался стон, кто-то наткнулся на меня в темноте и судорожно схватил за пальто, едва не сбив с ног. Признаться, я здорово перепугался и, защищаясь, инстинктивно вскинул руку, но тут же понял, что это Уайлдерспин.

– Спасите! Помогите! – кричал он.

Его страх передался мне. Бейли, по-видимому, тоже, поскольку он рванул дверь на себя. Мы все вывалились на улицу. Уайлдерспин всхлипывал и цеплялся за меня.

Дверь захлопнулась, а потом все так же тихо и зловеще начала открываться. Это было уже слишком. Мы поспешно спустились с крыльца.

Уайлдерспин всхлипывал все громче. Нам навстречу спешили смеющиеся люди под зонтами.

– Уведем его отсюда, – предложил Бейли. – Он до смерти перепуган.

Должен признаться, уже стоя у своей двери, я не отрывал взгляда от соседнего крыльца в ожидании неизвестно чего. Мы помогли Уайлдерспину подняться наверх, усадили на кровать. От расспросов не было бы толку. Он дрожал и неотрывно глядел куда-то перед собой. Казалось, испуг застыл на его лице навечно.

Наконец мы решили влить в него немного бренди для придания храбрости, но стало только хуже. Тогда мы уложили Уайлдерспина в постель, и он несколько успокоился. Вскоре он тихо заплакал в подушку, как какой-нибудь юнец.

– Я схожу в седьмой, если кто-нибудь со мной пойдет, – предложил долговязый.

– Черт! – воскликнул Бейли. – Пусть меня лучше сожрут вампиры, чем собственное любопытство.

Я тоже вызвался идти. Но пришлось дождаться, пока уснет Уайлдерспин.

Мы вышли из дома примерно в половине двенадцатого. Кругом стояла тишина, словно было уже за полночь.

– Дайте спичку, – попросил долговязый возле дома номер семь.

Незнакомый голос раздался возле самого моего уха так неожиданно, что я чуть не выпрыгнул из штанов. Сзади стоял ухмыляющийся полисмен, который неслышно подошел к нам в мягких штиблетах.

– Что замышляем? – спросил полисмен, ослепляя меня светом фонаря.

– В доме творится что-то неладное, – ответил долговязый. – Дверь была открыта.

Полисмен не спеша оглядел каждого из нас, пробормотал что-то вроде: «Не похожи», поднялся на крыльцо и посветил фонарем в холл. Затем направил луч на открытую дверь.

– Похоже, воры-пильщики, – констатировал полисмен. – Газовые и водопроводные трубы крадут.

Он прошел в холл, и мы осторожно последовали за ним.

Яркий круг света от фонаря двигался впереди. Неожиданно полисмен резко выдохнул. Он стоял почти на том месте, где мы нашли Уайлдерспина. Скользнув по перилам лестницы, луч устремился туда, куда недавно смотрел наш приятель.

– Поглядите, – сказал полисмен долговязому.

Потом посмотрел Бейли, за ним – я.

Не думаю, что стоит описывать то, что мы увидели. Особый ужас вызывало обезображенное лицо. Представляю, что почувствовал Уайлдерспин, когда вспышка молнии выхватила такое из темноты. Однако нет причин пускаться в описание подробностей.

Даже увидев все своими глазами, мы не поняли, как это случилось. Но вскоре долговязый нашел объяснение.