Ари Ками (СИ)

— Предлагаю выпить за ваш чудесный город, процветающий под вашим гениальным руководством! И за наше долгое, плодотворное сотрудничество!

— Прекрасный тост! — мы чокнулись бокалами.

— Первый бокал до дна!

— Поддерживаю!

***

Спустя полчаса мы с мэром Димаром были уже чуть ли не лучшими друзьями. Я по ходу беседы получил с десяток редких заданий, и даже парочку уникальных, но… Это всё потом. Пора приступать к основному блюду, так сказать.

— Дааа, всё хорошо в нашем городе. Красивые дома. Чудесные парки и сады. Отзывчивые граждане. Грамотное руководство, — мэр со счастливой улыбкой кивал каждому моему слову.

— Лишь одно омрачает моё впечатление о нём… — я взял паузу, как будто не решаясь продолжать, и подлил вина в бокалы.

— Рассказывайте, друг мой, рассказывайте скорее, что вас беспокоит, — мэр с вожделением присосался к протянутому ему бокалу.

— Меня беспокоит, что в городе завелась организованная преступность, из числа игроков.

— Кха-кха, — подавился вином мэр, я ласково постучал его по спине.

— Быть такого не может! Мне кажется, вы преувеличиваете, друг мой, — откашлявшись, просипел мэр.

— Хотелось бы, уважаемый Димар. Хотелось бы. Но… Факты — упрямая вещь. В городе завелась группировка игроков, которые называют себя Волкодавы. Они терроризируют уже весь город.

— Странно, мне казалось, что они достойные люди, — задумчиво, с сомнением в голосе, произнёс мэр.

— Возможно, вам просто не всё докладывают. Эти достойные люди устраивают поджоги домов не угодных им жителей города. Между прочим, Почётных граждан города! — многозначительно поднял я палец вверх.

— Порочат честь и достоинство честных игроков, подставляя их под тюремное заключение. И самое главное, — решил добить я мэра, увидев что пока мои слова не производят на него особенного впечатления, — Они взяли по свой контроль почти все торговые лавки города, заставляя бедных лавочников платить процент за так называемую защиту. Хотя какая может быть ещё защита при наличии у нас в городе доблестной стражи? И наверняка же ведь ещё и налоги не платят за эту свою, явно незаконную, деятельность, — самое интересное, что я даже ни в чём не соврал.

— Безобразие! — раненым боровом взревел побагровевший мэр, явно осознавший, какие суммы проходят мимо его карманов, — Я, значит, к ним со всей душой, а они у меня за спиной такие бесчинства устраивают! А ведь клялись мне в вечной дружбе!

— Дорогой Димар! Боюсь, что у подобных людей нет таких понятий, как честь, достоинство и дружба! Для них имеет значение лишь одна вещь — выгода! Вы бы слышали, какие вещи они о вас говорили, за вашей спиной! У меня даже язык не поворачивается, повторить подобное!

— Говорите, друг мой. Говорите! Я должен всё знать об этих лицемерах!

— Они называли вас жирным тупым боровом, не видящим дальше своего носа. Хвастались, как ловко они обрели вас вокруг пальца! — мне показалось, что мэра сейчас хватит удар.

— Сгною… В тюрьме сгною, тварей… — выдавил из себя яростным шёпотом мэр, хватаясь за сердце.

— Стража… — тихо просипел он.

— Подождите, друг мой, не торопитесь с вашим, безусловно справедливым, негодованием. — остановил я его порыв, похлопав по руке.

— Ну посидят они с месяц в тюрьме… И всё? Смогут дальше продолжить свои бесчинства?

— Что вы предлагаете, друг мой? — справился наконец с приступом бешенства мэр.

— Я предлагаю нанести удар по самому больному для них месту. По кошельку. Поставить перед выбором. Или получить максимально возможный срок тюремного заключения, или заплатить штраф, компенсирующий все наши моральные страдания. Да-да, я тоже пострадал! Ведь они и мой дом сожгли, в ремонт которого я вложил целых две тысячи золотых!

— Вот сволочи!

— Да негодяи, однозначно! Так вот, — продолжил я, — Установить штраф за наш моральный и материальный ущерб, в размере, скажем, двадцати тысяч золотых. Поделить его с вами пополам. Десять мне, и десять вам. Ну, в смысле, городу, конечно же. — тут же поправился я, — И выкинуть их из города, запретив в дальнейшем появляться тут.

— В целом, я с вами согласен, друг мой, но… — аккуратно начал мэр, — десять тысяч мне кажется, многовато, друг мой. Стоимость вашего дома была три тысячи, ремонт — две, итого — пять тысяч были бы более справедливой суммой.

— А как же моральный ущерб?! — тут же вскинулся я, — Как же моральный ущерб? Я же так страдал, когда смотрел, как безжалостное пламя пожирает мой дом! Так страдал… — прижал я ладонь к глазам, как будто скрывая слёзы.

— Ну хорошо, ещё тысячу за моральный ущерб, — недовольно посипев, выдавил из себя мэр.

— Договорились! — скрывая улыбку, с деланным разочарованием в голосе, произнёс я. Я так и думал, что искин не даст мне слишком уж наглеть с суммой, но и так тоже не плохо, — При одном условии. Они оклеветали моего друга, господина Кенко, и его ни за что посадили в тюрьму на двое суток. Надо бы его отпустить.