Ари

Ещё некоторое время Ари озадаченно смотрел мне в лицо и медленно, очень медленно на его губах стала расцветать улыбка. Рука с луком опустилась, и он не сдержал смешка.

– Что? – неуверенно улыбалась в ответ.

– Ничего, – плечи Ари продолжали подёргиваться от беззвучного смеха. – Кажется… теперь я понимаю почему заказчик не решился сунуться к тебе сам.

– И почему же?

– Ты один своим ответом кого хочешь прикончишь.

Свежая выпечка. Шоколадная паста. И Кола. Для поднятия духа мне нужна была глюкоза, так что Ари не стал настаивать на здоровой пище. Да и… вообще непонятно чем питается сам мистер Телохранитель. Он просто сидел за столом напротив меня, попивал свой ужасно горький кофе и непрерывно смотрел в ноутбук; судя по всему, что-то читал. Маленький белый пакетик лежал возле него, и было сложно бороться с любопытством. Почему-то очень хотелось узнать, что же такого находится внутри, и почему Ари до сих пор его не распаковал.

– Так любишь сладкое? – первым нарушил тишину Ари, наконец оторвав взгляд от компьютера.

Я застыла с набитым ртом.

Ари усмехнулся, завёл руки за голову и хорошенько потянулся.

Выглядит устало, хоть и пытается это скрыть. Синяки под глазами так и кричат о недосыпе.

Прожевала пончик и запила Колой:

– А ты робот? Совсем не спишь?

– Сплю, – пожал плечами Ари, закрыл ноутбук и отодвинул его в сторону. – Ладно, давай сюда то, что написала.

Вставать с места не пришлось – Ари первым обнаружил лист «с моими желаниями», быстренько подхватил его и с внимательным видом принялся скользить взглядом по строчкам.

– Всего три?

– Три, – это уже много, – заверила, прикрывая ладонями уже вовсю пылающие щёки.

Взглядом исподлобья стрельнул в меня:

– Собака?

– Ну, да, – я пожала плечами.

Глаза Ари недобро сузились:

– Ты хочешь… собаку?

– Это странно?

– Нет. Но… не думал, что ты любишь животных.

– Я люблю собак. Потому что они лучше людей.

Грудь Ари поднялась от глубокого вздоха, и он вновь вернулся к изучению моих каракуль. И на этот раз долго-долго молчал, словно по сотому разу перечитывая каждое слово. Наконец поднял глаза на меня и продолжил своё многозначительное молчание.

– Прости, если тебя это смутило, – промычала и сделала большой глоток Колы; газы ударили в нос, и я не смогла не поморщиться.

А Ари взирал на меня всё с тем же каменным выражением лица:

– «Хочу знать, что случилось в тот день, когда я получила своё…» – зачитал он и замолчал.

– …уродство, – помогла ему я.

Ари в лице не изменился:

– Ты не должна это так называть.

– Почему?

– Потому что это не так! И если ты до сих пор считаешь себя уродиной, я завешу всю ту стену, – кивнул в бок, – зеркалами и буду каждый день заставлять тебя в них смотреться! С утра до ночи! До тех пор… пока ты наконец не поймёшь, что… что это не так. Что ты не должна к себе так относиться.

И почему вдруг дышать стало так трудно? Боже… аж голова пошла кругом.

– Я просто… просто хочу знать, кем были мои родители, – сухо произнесла и уткнулась взглядом в стакан с Колой, наблюдая, как крохотные пузырьки всплывают на поверхность и лопаются, прямо как последние огоньки надежды живущие во мне.

– Что ты помнишь? – прозвучал спокойный голос Ари и мне понравился этот его тон. Будто ему действительно не всё равно. Будто я – не только работа.

– Помню, как было больно, – смотрела в стакан с газировкой и говорила предельно тихо и ровно. – Помню, как тело горело в огне. Огонь он… будто был везде. Вокруг. Внутри меня… Пахло… ужасно пахло. Запах гари и чего-то… – Сглотнула и встретилась глазами с Ари. – Думаю, это горела плоть… Не знаю, где я находилась. Сперва казалось, будто в какой-то тесной коробке, а потом огонь вдруг оказался повсюду и… дальше воспоминания становятся сплошными обрывками. Всё заканчивается женским криком, только я понятия не имею, кому он принадлежит, слышу его будто издалека. А потом… потом меня подхватывают чьи-то руки и, чувствую, что меня куда-то несут… И… и на этом всё. Очнулась я уже в больнице Спрингфилда.

Не знаю, сколько длилось наше молчание. Знаю лишь, что мне стало не по себе. Очень не по себе. Я никому об этом не рассказывала и что ещё хуже – понятия не имею, по какой причине поделилась своими воспоминаниями с Ари. Потому что таков был уговор, или потому что мне просто этого захотелось?..

Я видела, как сжались его кулаки. С такой силой, что костяшки пальцев побелели. А в глазах словно что-то вспыхнуло… что-то зловещее, чего не видела прежде и от этого стало ещё больше неуютно. Но лицо продолжало оставаться предельно сдержанным, так что… возможно мне просто показалось?..

А затем он просто коротко откашлялся и вернулся к изучению моей писанины, и лишь спустя долгую паузу вновь посмотрел на меня, на этот раз даже с нотками веселья во взгляде:

– ЭТО твоё третье желание?

Я кивнула, не уверенная, что сейчас могу говорить.

Бровь Ари выгнулась, словно он крайне озадачен, и слабая улыбка коснулась его губ:

– Ты серьёзно, Тея? Ты внесла этот пункт в список своих главных желаний? Ты ведь могла написать всё, что угодно! Границ не было.