Ариэль Шарон. Война и жизнь израильского премьер-министра

Воодушевленные этими данными и руководство Совета поселений, и ряд авторитетных раввинов заявили, что Бог не допустит того, чтобы евреи выгоняли евреев из домов и план Шарона так и не останется неосуществленным. Они призвали поселенцев отказываться от сотрудничества с властями и, прежде всего, с Управлением по проведению размежевания, объявившем, что тем поселенцам, которые решат добровольно покинуть свои дома до официальной даты их эвакуации, будет выплачена повышенная компенсация. И вновь последовал призыв не обращать внимания на эти заявления властей и продемонстрировать силу веры, то есть вести обычный образ жизни и даже не начинать паковать какие-либо вещи для подготовки к переселению, так как никакого переселения не будет.

Узнав об этом, Ариэль Шарон немедленно созвал журналистов, чтобы они донесли его позицию до народа.

— Я уже не раз говорил и повторяю: ликвидация еврейских поселений в Газе и Северной Самарии состоится. Тот, кто утверждает обратное, внушает жителям этих поселений ложные иллюзии и, в конечном счете, лишь увеличивает их страдания. Если они поверят этим призывам, то когда все будет кончено, нанесенная им душевная рана окажется куда болезненнее и глубже, чем это могло бы быть, если бы им честно, с самого начала говорили о том, что они должны морально подготовиться к неизбежному.

Таким образом, несмотря на проносящиеся в стране демонстрации, премьер-министр продолжал спокойно готовиться к осуществлению задуманного. Кроме того, стало ясно, что борьба за поселения так и не стала поистине всенародной борьбой еврейского народа. Да, поддержка этой борьбы среди рядовых израильтян росла, то есть они начинали понимать, что план Шарона далеко не так хорош и выгоден для Израиля, как им казалось в начале, но при этом они не были готовы выходить на площадь и кричать вместе с поселенцами «Еврей не изгоняет еврея!».

Сложившая ситуация привела правонастроенную молодежь и, прежде всего, религиозных сионистов, к мысли, что этих, вполне легитимных акций недостаточно — нужно сделать что-то такое, чтобы страна вздрогнула и осознала грозящую ей опасность. И в результате зимой 2005 года группа молодых религиозных сионистов создала организацию «Бейт-Леуми», сделавшую ставку на акции гражданского неповиновения.

Весной 2005 года тысячи юношей и девушек вышли на дороги страны с плакатами против размежевания. В одних случаях они просто становились посреди дороги, в других усаживались на трассе, сковывая друг друга наручниками, парализуя таким образом движение на центральных магистралях страны. Эти юноши и девушки обычно не оказывали никакого сопротивления прибывшей разблокировать занятые ими дороги полиции, но пока та оттаскивала их в сторону, уходило немало времени, за которое образовывались гигантские пробки. И когда министр юстиции Ципи Ливни и юридический советник правительства Мени Мазуз предложили арестовывать участников этих акций, Шарон поддержал это решение.

— Мы не должны позволить группе экстремистов парализовать жизнь в стране и безнаказанно нарушать закон. Государство Израиль — это государство закона и те, кто идет против него, должны за это ответить, независимо от возраста.

С этого момента начались аресты участников акций протеста, и израильские тюрьмы наполнились юношами и девушками 15–17 лет, были среди них и те, кому недавно исполнилось тринадцать. Арестовывали их, как правило, либо по статье «За создание опасной ситуации на дороге, чреватой опасностью для жизни», либо «за подстрекательство к мятежу против законного правительства». Вскоре известная израильская тюрьма «Маасиягу» была переполнена такими узниками, которые, впрочем, особенно расстроенными не выглядели — наоборот, пребывание в тюрьме воспринималось многими из них как романтическое приключение и само попадание в тюрьму стало считаться в их среде чрезвычайно почетным. Здесь они проводили коллективные уроки по Торе и большинство, будучи учениками выпускных классов, активно готовилось к сдаче экзаменов на аттестат зрелости. Свое времяпрепровождение в тюрьме они назвали «Кайтана „Маасиягу“» — «Летний лагерь тюрьмы „Маасиягу“», и вскоре оранжевые футболки с этой надписью стали чрезвычайно популярны среди правонастроенной израильской молодежи.

Однако Израиль был в шоке. За решеткой впервые в истории страны оказались, по сути дела, дети. Много детей. Их виновность в инкрминируемых им преступлениях выглядела сомнительной и скорее смахивала на очередное покушение на израильскую демократию — часть подростков была арестована по статье «за подстрекательство» только потому, что держали в руках лозунги с призывами остановить размежевание, а за такое в демократических странах в тюрьму не сажают. Само их затянувшееся на много дней, а для некоторых на месяцы пребывание в тюрьме тоже было противозаконным — они не совершили никаких уголовных преступлений и обычно подобных арестантов в Израиле отпускают, по меньшей мере, до суда уже через сутки после ареста.