Ариэль Шарон. Война и жизнь израильского премьер-министра

Затем они устроили торжественный парад в честь своей победы, на котором лидер автономии Абу-Мазен объявил, что уход Израиля из Газы является победой палестинского народа и, прежде всего, тех террористов-смертников, которые взрывали себя вместе с евреями. На территории бывших еврейских поселений начали разворачиваться тренировочные базы ХАМАСа и «Исламского джихада» и именно с этой территории боевики вышеназванных организаций начали выпускать ракеты по израильским городам и селам.

И если израильтяне верили, что после ликвидации еврейских поселений в Газе израильская оккупация этого сектора закончена, то палестинцы имели по данному поводу совершенно другое мнение и потому считали себя в полном праве продолжать террор.

Дело в том, что границы сектора Газа были установлены на основе заключенного в 1950 году между Израилем и Египтом соглашения о прекращении огня. Так как до 1967 года Газа входила в состав Египта, то Израиль считает законными именно границы 1950 года. Однако лидер Палестинской автономии Абу-Мазен заявил, что границы Газы должны быть очерчены по резолюции ООН 1948 года, то есть на несколько сотен метров севернее. И когда в июне 2005 года Абу-Мазен встретился с Ариэлем Шароном, то прямо заявил ему об этом. Таким образом, надежда Шарона, что после одностороннего размежевания все будут считать оккупацию Израилем сектора Газа законченной, не оправдались.

Мир по-прежнему продолжал оправдывать деятельность палестинских террористов, называя ее национально-освободительной борьбой…

Большие опасения вызывало и принятое Ариэлем Шароном решение о передаче Филадельфийского коридора — того самого, который отделял Газу от Египта и контролировался израильской армией — в ведение Египта. И очень скоро эти опасения подтвердились: именно через этот коридор в Газу хлынул огромный поток оружия при попустительстве, а иногда и при непосредственной помощи египетских пограничников.

Одновременно ликвидация поселений в Газе и Самарии, как уже было сказано, нанесла страшную душевную травму значительной части еврейского народа и углубила существовавший до того раскол в израильском обществе. Внутри самих лидеров религиозного сионизма началась бурная дискуссия о том, как после всего случившегося они и их сторонники должны относиться к Государству Израиль и к службе в рядах израильской армии. Но все они сходились в одном: главная ответственность за все происшедшее лежит на премьер-министре Ариэле Шароне, и они не собираются ни забывать, ни прощать ему того, что он сделал.

В те дни автору этой книги довелось в последний раз побеседовать с Ариэлем Шароном.

— У нас, евреев, большое сердце и хорошая память, — сказал он. — Если мы кого-то любим, то готовы простить ему все недостатки, и возвеличиваем этого человека до небес. Но если мы кого-то ненавидим, то это поистине испепеляющая ненависть, память о которой может сохраняться столетиями. Но, честное слово, мне не причитается эта ненависть…

Глава 12. Разводное письмо

Еще не успели остыть обугленные камни сожженных синагог Гуш-Катифа, еще не все выселенные из него евреи нашли пусть ветхую, но более-менее постоянную крышу над головой, а партийный котел «Ликуда» уже снова бурлил и из него явственно несся острый запах ненависти и раздора.

Всем было ясно, что после ухода последнего израильского солдата из Газы для «Аводы» союз с «Ликудом» потерял всякий смысл, «Шинуй» и «Мерец» больше не станут поддерживать Шарона из оппозиции, и, значит, дни его правительства сочтены. Те члены «Ликуда», которые сохранили верность идеологии своей партии, жаждали поквитаться с Ариэлем Шароном за само презрение этой идеологии, за рану, нанесенную всему правому лагерю, и им хотелось, чтобы это сведение счетов произошло как можно скорее. Конечно, они давно бы с удовольствием отстранили Шарона от руля управления партией и государством и не дали бы ему осуществить его план одностороннего размежевания, но для этого у них не было подходящего лидера. Узи Ландау, возглавлявший в течение многих месяцев внутреннюю оппозицию в «Ликуде», вне сомнения, являлся умным, принципиальным и достаточно опытным политиком, но ему не хватало харизмы — того иррационального, не поддающегося ни объяснению, ни формулировке начала, которое и делает лидера лидером, заставляя других признавать его право на власть. После того, как Биньямин Нетаниягу покинул правительство Шарона, такой лидер у оппонентов Шарона внутри партии появился, и они стали готовиться к решающему сражению. Среди членов Центра «Ликуда» начался сбор подписей за созыв чрезвычайного заседания с целью объявления досрочных выборов нового лидера партии, а, значит, по сути дела, и нового премьер-министра страны.