Ариэль Шарон. Война и жизнь израильского премьер-министра

Как можно было обвинять захлебывающегося в рыданиях на пороге своего дома старика в „дешевой попытке сыграть на чувствах“ и в „показухе“, если за плечами у этого человека — гибель всей семьи в Катастрофе, затем жизнь в Ямите, где он построил дом, а потом переселение в Кфар-Даром, откуда его опять куда-то выселяют?! Как можно было называть „китчем“ страстные еврейские молитвы, которые читаются обычно лишь в Судный день?! Как можно было обвинять в лицемерии тех, кто с озаренными неистовой верой лицами читал „Авину малкейну“ — „Отец наш, Царь наш“?!

У вас, господа, вид семьи поселенцев, отказывающихся до последнего момента собрать даже чемодан с вещами и продолжающими подстригать траву у дома, варить обед — словом жить, как ни в чем не бывало не вызвал ничего, кроме сарказма, а кадры самозабвенно молящихся евреев заставляли вас соревноваться в написании иронических комментариев. У меня же почему-то возникали другие ассоциации — с теми страницами „Иудейской войны“ Фейхтвангера, где священники в Храме продолжали приносить жертвы даже тогда, когда в нем уже орудовали римские легионеры. Более того — даже тогда, когда римляне начали закалывать их мечами, они продолжали Богослужение, не обращая внимания на падающих рядом братьев — так, как будто ничего не происходило.

Можно верить или не верить в Бога, можно быть религиозным, полурелигиозным, светским или полусветским, но если ты не испытываешь уважения к чужой вере, к прочности убеждений других людей, то вряд ли сам заслуживаешь этого уважения. Можно быть бесконечно далеким от еврейской традиции и культуры, но если слова еврейской молитвы и вид самозабвенно молящегося еврея вызывают у тебя только саркастическую усмешку, значит, в тебе не осталось ничего еврейского. И не случайно солдаты и полицейские размазывали по щекам слезы, не случайно всегда придерживавшийся откровенно левых взглядов поэт и композитор Шломо Арци накануне сноса поселений написал статью, в которой не только признавался в том, что понимает и разделяет чувства поселенцев, но и призвал всех израильтян понять и разделить эти чувства. Душу — не поменяешь, и горькие, пронзительные, искренние слова Шломо Арци стали лучшим тому доказательством.

И как разительно отличалась от его позиции позиция большинства израильских журналистов!

Их цинизм достиг апогея когда началось противостояние между воинскими подразделениями и засевшими внутри кфар-даромской синагоги и на ее крыше молодежью и подростками. То, что там происходило, опять-таки ни в коем случае нельзя было назвать вооруженными столкновениями: полиция била по находившимся на крыше юнцам водометами, те в ответ бросали в штурмовавших синагогу солдат и полицейских мешки с водой, краской и песком. Честное слово, в симуляционной игре „Пейнтбол“ используются куда более опасные средства борьбы! Но вот, сидя в телестудии, лидер партии „Шинуй“ Томи Лапид вновь и вновь повторяет, что на крыше засели „фанатики и фашисты“ и удивляется тому, почему солдаты и полицейские с ними нянчатся, почему они не открывают огонь на поражение?! Он и бровью не ведет, когда ему пытаются напомнить, что те самые ребята, которые сидят на крыше синагоги, составляют до 45 % личного состава боевых частей ЦАХАЛа, что любовь к родине и народу являются для них не пустыми словами — это неотъемлемая часть их души и сознания.

„Фашисты! Фашисты! Фашисты!“ — как заведенный повторяет Лапид. Но Бог с ним с Лапидом и с его партайгеноссе. Сидевшие в это же самое время в студии Десятого канала ТВ весьма известные и почтенные журналисты также вновь и вновь говорили о том, что все это противостояние — не более, чем игра на публику, что если бы им предложили переехать с одной квартиры на другую, они бы так не нервничали, а ведь в конце концов речь идет всего лишь о переезде, переменЕы места жительства! И ни у кого, ни у одного из них не нашлось слов для сочувствия, понимания, сострадания… Где же вы потеряли свою еврейскую душу, господа?!

Они так и не поняли, не захотели понять, что все происходящее — одна из самых драматичных страниц в истории еврейского народа, что в эти дни рушится идеология, наносится неизлечимая душевная травма сотням тысяч тех евреев, которые верили — не только в Бога, но и в сионистские идеи, в такие вечные понятия, как честь, совесть, порядочность. Кому из политиков поверят теперь эти ребята, по идеалам которых был нанесен такой удар? Зачем им теперь идти в армию — чтобы выполнять приказы о сносе очередного поселения? Стоит ли им вообще продолжать жить на этой земле?!