Ария

Воздух накалился до предела. Если бы сейчас здесь кто-то зажег спичку, мы бы сгорели дотла.

А может, это уже произошло.

Челси снова посмотрела на меня, и с ее губ сорвалось мое имя.

– Ноа…

– Тебе необязательно что-то говорить. Мы можем поговорить об этом зав…

Но ее идеальный ротик прервал мои слова.

Она целовала меня.

Она целовала меня.

Я замер, не в силах поверить, что это происходит.

Черт, Челси целовала меня.

Во мне что-то воспламенилось, когда она тихонько мяукнула. Мой мозг снова включился, я обхватил ладонями ее лицо и ворвался языком в ее рот. Она обмякла в моих объятиях, снова издавая стон, когда мы оба сдались во власть чего-то невероятного.

Ее руки вцепились в мою футболку. Из нее вырывались тихие стоны, когда мой язык то покидал, то снова врывался в ее рот, переплетаясь с языком. Ноги Челси продолжали переплетаться с моими, а после она подняла левую ногу, чтобы обхватить меня за талию – ее низ живота буквально впечатался в меня.

Я был возбужден. Я был чертовски возбужден.

Нетерпеливые пальцы вцепились в мои волосы, в то время как наши языки танцевали какой-то безумный танец.

Проклятье… Она была чертовски волшебной на вкус. Как карамельные яблоки на ярмарке. Все мое тело горело в огне: я застонал ей в рот, и она ответила мне, еще сильнее прижимаясь к твердой, как камень, выпуклости в моих джинсах. Мои бедра непроизвольно прижались к ней, жаждая ее тепла.

– Черт, Комбс… ты убиваешь меня.

Она потянулась к пряжке ремня – мой член требовал, чтобы его освободили. Я хотел оказаться внутри Челси. Хотел вдавливать ее в матрас и услышать, как с ее губ срывается мое имя, пока я снова и снова заполняю ее собой. Чтобы у нее не осталось другого выбора, кроме как стать моей.

Господи, но нам нельзя. Мы не должны этого делать.

Выпуклость в моих джинсах стала еще больше, когда ее пальцы заскользили по молнии. Наши губы все еще были сплетены в поцелуе, тела извивались, а руки блуждали повсюду. Из моей груди вырвалось глубокое рычание, и я снова втянул ее язык в свой рот.

Может быть, немного.

Черт, это не ограничится одним немного.

Челси отпустила мои джинсы, после чего принялась стаскивать с себя рубашку. Ее обнаженная грудь купалась в лучах лунного света, пробивающихся сквозь неплотно закрытые шторы.

Я опустил взгляд, сердце заколотилось.

Выгнув спину, она обхватила ладонью мой затылок и притянула мое лицо к своей груди. Я застонал, едва не утратив остатки самообладания, когда мои губы сомкнулись вокруг ее темного соска и она вскрикнула. Ногти Челси впились мне в шею, когда я слегка прикусил зубами ее сосок. Пройдясь языком по бугристому бутону, я тут же перешел на второй.

Я перевернул ее на спину, нависая над ней и сплетая наши пальцы. Я начал прокладывать дорожку из поцелуев. Ее живот затрепетал под моими влажными губами, пока я медленно опускался все ниже, задевая ее пупок и останавливаясь прямо над кромкой джинсов.

Подняв взгляд, я на мгновение заколебался.

«Мы не должны этого делать», – твердил мне мой разум.

Она выгнулась всем телом и слегка приподняла бедра, требуя от меня большего внимания.

– Ноа, пожалуйста.

Мои глаза закрылись. Я чувствовал вожделение, потребность и…

Все.

Руки Челси дрожали, пока она расстегивала пуговицу на джинсах, затем дернула молнию и стянула их до колен.

Животное во мне одержало верх, когда мой взгляд прикипел к лавандового цвета шелку, пропитанному ее влагой. Я полностью стянул с нее джинсы, после чего отодвинул трусики в сторону и нырнул ей между ног.

Она практически закричала.

Когда я погрузил в нее язык, из меня вырвался стон ни с чем не сравнимого удовольствия. Я не мог потратить несколько драгоценных секунд на то, чтобы снять с нее трусики. Вместо этого я просто отодвинул в сторону шелковую полоску и принялся наслаждаться.

– Ноа, Ноа… Боже мой, – попискивала она, извиваясь на постели. Ее руки зарылись в мои волосы, сжав их в кулак. – Не останавливайся, пожалуйста…

Обхватив руками ее бедра, я еще шире развел ноги, проводя языком по чувствительному месту.

– Я хочу, чтобы тебе было хорошо, – пробормотал я, дразня ее клитор. Она дернулась с громким криком. – Боже, ты такая мокрая.

Опустив голову, я принялся посасывать ее клитор, находя идеальный ритм, после чего ввел в нее два пальца. Она сжала бедрами мое лицо: из нее вырывались отчаянные, беспорядочные всхлипы, пока ее тело то и дело приподнималось над матрасом.

Мои пальцы выскользнули из нее, не дав ей достичь оргазма. Я приподнял лицо, наблюдая за тем, как она мучительно извивается подо мной.

– Пожалуйста, не останавливайся, – умоляла она.

Я пополз вверх по ее телу, пока мы не оказались лицом к лицу. В ее остекленевших глазах плескалось вожделение. Румянец окрасил щеки, в то время как волосы золотистыми, хаотичными волнами разметались по подушке. Когда наши взгляды встретились, я снова опустил руку между ее ног и толкнулся пальцами внутрь.