Читаем Ария Маргариты полностью

От Монаха веяло чем-то потусторонним и загадочным. Но никто из тех, кто входил в комнату, его почему-то не видел. Много раз у меня появлялось желание взять черную фигурку и спрятать куда-нибудь подальше, но условия моего договора с магом такого малодушия не допускали. Даже если хозяин Монаха и не был настоящим магом. С такими людьми лучше не конфликтовать, их моментально бросает из одной крайности в другую, от симпатии к ненависти.

– Я его в прошлый раз поставил в доме у N (имя и фамилию тогдашнего клиента мага я не называю по этическим соображениям, но человек он в рок-мире известный)… помогло.

Несомненно помогло! Если мне не изменяет память, тот тип, кажется, сильно погорел на едва реализованном журнальном проекте.

И вот как-то ночью… лицо Монаха в подпотолочном полумраке нехорошо сморщилось, и капюшон будто бы надвинулся еще глубже на глаза. По противоположной стене амебно поплыла неясная тень, которая сфокусировалась в аккурат напротив меня в виде трех колеи…

Чуть позже я сообразила, что это была всего лишь тень от монументального нефритового подсвечника, купленного за 2 дня до знаменитого августовского обвала рубля в 1998 году. Но, поверьте, сердце екнуло, Я хотела сказать Монаху что-то вроде «Не балуй, дядя», но почему-то вспомнилось трогательное предупреждение родителей в детстве: «Не разговаривай с незнакомыми дяденьками!». Таких слов, как «сексуальный маньяк», тогда и знать не знали даже взрослые (а если знали, то вслух не произносили, считая их верхом неприличия), но подтекст предостережения был ясен. Теперь к сексу прибавились – помимо рок-н-ролла – наркотики: родители стали бояться дилеров-обольстителей.

Смотрю в окно, и представляю: человек, у которого вместо лица, в целях конспирации, голимое белое пятно. Он облачен в китайский шелковый халат с драконами на спине. На столе с бюстиками Наполеона и Черчилля – кокаиновая дорожка. Тонкими белыми пальцами перебирает рассыпанный на черном бархате матовый жемчуг, выкладывает из него причудливые рисунки. Так получился «Гений мрака» для «Неформата» Маврика, который, правда, был Сергеем отвергнут. У нас тогда вообще с ним конфликт вышел, во всяком случае — у меня с ним. «Неформат» увидел свет без моего участия.

ГЕНИЙ MРAKA

Иди прямиком, Через город, где твой дом,

Иди сам, не жди провожатых!

Иди, только знай: Этот путь ведет не в рай, Не ищи потом виноватых. Вот — мост, а вот — овраг, Делай шаг, последний шаг,

Ты у цели,

Назад не смотри, Видишь, в черном, впереди –

Твой герой.

Он призрак, он пророк, Человек, и дух, и бог,

Он открывает гостю объятья.

Он гений темноты, Он ждет таких, как ты,

И ты забудешь путь обратно.

Тебе он все даст, Но не в долг, а навсегда,

И ты поверишь:

Вы с ним — против всех, На летящей в ночь Земле,

Он — с тобой!

Он просто тот, кто любит черный бархат, Он просто тот, кто любит Неверный лунный свет, Он просто гений, Гений долгой,

Зимней тьмы.

Когда ты был мал, Черный цвет тебя пугал,

Но был и сказочным магнитом,

Ты знал, что тьма сотрет В порошок полярный лед

И солнца диск, что спит в зените!

Тогда твой герой Пировал ночной порой, Злой и гордый, Казнил он и любил, И сквозь стены проходил,

В сон-но-но-твой…

Он просто тот, кто любит черный бархат, Он просто тот, кто любит Неверный лунный свет, Он просто гений,

Гений мрака!

Теперь ты никто, Ты зависишь от него,

На поводке длиннее жизни.

Зачем и почему, Как на огонь, летим на тьму… Ответа нет, хоть крикни трижды!!! Вот – мост, вот — овраг, Делай шаг, последний шаг,

Ты у цели.

Назад не смотри, Видишь, в черном, впереди —

Твои-но-но герои…

Он просто тот, кто любит черный бархат.

Он просто тот, кто любит неверный лунный свет… и т.д.

ТВОЙ ВРАГ

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее