Читаем Ария Маргариты полностью

Ария Маргариты

Маргарита Анатольевна Пушкина , Маргарита Пушкина

Чем больше вижу я — тем вера все слабее,Что мы разумные созданья,Мне хочется закрыть глаза… и побыстрееПокончить с глупостью всего одним касаньем.Безумство породит безумство (насилье породит насилье),И это бесконечный путь.Когда вода стечет с клинка — ей кровью быть,Дождь над землей — и тот багровый,Я сотню раз готов был сам себя казнить,Лишь бы воскреснуть в мире новом…Но старый мир в меня вонзилсяЛетящей огненной стрелой(ага! Вот оно!).Уймись, душа,Тебе какое дело?Чужая жизнь — темней, чем зимний лес.Уймись, душа,Крест выставь в поле белом,И поклонись истерзанной Земле.

Привет группе DOORS, которую вряд ли слушают поклонники АРИИ…

Что люди сотворили с Землей?Что они сделали с нашей прекрасной сестрой?Опустошили и разграбили ее, избили и вспороли ее,Вонзили ножи в тот ее край, из-за которого Солнце восходит,Связали ее тело оградами, унизили ее.,

Отказ Дуба от всех предложенных мною вариантов довольно быстро приближал нас к «паровозной» развязке. Для меня железнодорожная тема новой не была. Оба моих деда имели непосредственное отношение к поездам, к московской Казанской железной дороге. Один, бывший крепкий середняк из деревни Суконники, все больше занимался партийной работой, другой — еще до революции — тайно возил на паровозе оружие для большевиков. Наверное, это его гены начинают бунтовать во мне, когда я вижу распоясавшихся толстожопиков с золотыми цепями на шеях, и мне хочется выковырять из мостовой булыжник — орудие пролетариата, чтобы засветить камушком в какой-нибудь «джип» хозяина новой жизни, писающего средь бела дня на Комсомольском проспекте столицы на куст шиповника. «Революционный» дед был голубоглаз, усат, отменно танцевал кадриль, по воскресеньям пел в церковном хоре, и не оставил это богоугодное занятие после победы тех, кому он собственноручно доставлял винтовки и патроны. Вооруженные им товарищи гневно осудили деда, указав ему на несовместимость Бога и революции, да и исключили Петра Степановича из своих рядов…

Несколько лет назад мной уже был сочинен скоростной опус на «паровозную» тему для благополучно развалившегося все того же хард-рокового проекта СС-20.

Безумный поездРежет ночьДыханьем Змея Горыныча,Безумный поездГонит прочьТрудяг в оранжевых куртках.Глаза — их целых три!Распахнуты не на шутку,Стоп-кран давно сорвали,У машиниста в лице ни кровиночки.Уголь кидайВ жаркую топку,Уголь бросайВ жадную глотку.Эх, жива анархия —Вольный рок на рельсах.По небу — дымный след,Свободы очень хочется…Но в коммунах умер свет —Взорвали остановку…Уголь кидайВ жаркую топку,Уголь бросайВ жадную глотку!Близка и понятна цель,А кайф какой в движении!..Безумный поезд уцелелВ полдюжине крушений…Уголь кидайВ жаркую топку,Уголь бросайВ жадную глотку!Но рельсы разобрал какой-то оборванец,А до свободы — три версты,Ох, сколько будет грязи…

В этой песне меня интересовал отнюдь не сам паровоз с тремя глазами (один прожектор наверху, плюс два боковых), а та самая Свобода, до которой мы при каждой смене лидера в стране пытаемся докатиться. В какой-то степени этот «Поезд» можно считать вариациями на тему революционной песни «наш паровоз вперед летит, в коммуне остановка». Только остановку уже… того… ликвидировали, то ли свои, то ли чужие.

— Дзинь! Тррр! — Дубинин на проводе. — А не взять ли нам Пелевина? «Желтую…….

— «Стрелу», — радостно подхватываю я, — и переделать к чертям собачьим. Почему у него герой так тихо сходит с поезда? Не по-нашему это!

Перейти на страницу: