Арина

У Антона смешалось все в голове, он слушал Арину и плохо понимал, о чем она говорила. Вроде из-за чего-то казнилась, в чем-то винила себя. Неужели у нее не ладилось с мужем? Ведь могло быть такое: вышла случайно замуж, родила эту девочку, а потом поняла, что мужа не любит. О чем она хотела рассказать ему в то утро? Может, Арину угнетает, что у нее ребенок? Но это его не очень-то пугает, она все равно ему нравится. Да и дочь у Арины хорошая, умная. Вон она стиснула ручонками резинового попугая и спокойно стоит, не плачет, не просит мороженого. Ведет себя как взрослая, хотя совсем еще крошка. Правда, она мало похожа на Арину, особенно глазами. У Арины глаза широкие, далеко расставлены, с налетом едва уловимой грусти, а у девочки они небольшие и слишком веселые, с зелеными искорками возле зрачков. Но все равно она хорошая, такая любому понравится. И зачем только Арина тащит ее куда-то на Север? Нет, видимо, она едет все-таки к мужу, на которого и похожа ее дочь.

— А что вы забыли на этом Севере? — спросил Антон и с обидой поглядел на Арину. — Вы к мужу летите, да?

Арина слегка пожала плечами, сдержанно улыбнулась:

— Нет, Антон, я же вам говорила… Конечно, я вполне понимаю ваше недоумение… Наверно, любой на вашем месте спросил бы то же самое. Но это правда, что я не замужем.

Антон тотчас воспрянул духом, весело сверкая серыми глазами, сказал с радостью:

— В таком случае вам нечего делать на Севере. Тоже мне придумали: там сильные люди. Как будто здесь одни слабые. Поймите, на Севере и сильному трудно, а вам-то…

— Антон, не надо меня жалеть, — перебивая его, попросила Арина. — Вы, пожалуйста, не думайте, что я несчастная или обманутая… Нет, ничего подобного. Просто так сложилась у меня жизнь. Но я ни о чем не жалею…

Девочка, все это время державшаяся за руку Арины, неожиданно опустилась на корточки, хлопнула ладошками и, слегка подпрыгивая на месте, весело засмеялась тоненьким заливистым голоском.

— Оленька, ты за кем там охотишься? — ласково спросила Арина, поправляя на ней белую вязаную шапочку.

— Во, во… гляди-и!.. — Оленька с детской нетерпеливостью тут же разжала кулачок и показала Арине что-то на ладошке.

— Боже мой, мошку поймала! — с радостным удивлением воскликнула Арина. — И как ты ее только увидела!.. Ножки у тебя сильно устали? Ты хочешь ко мне? Ну иди, иди сюда. — Она взяла девочку на руки, нежно поцеловала в щеку. — А вот и тетя Лена провожать нас с тобой приехала! Ты узнаешь ее? Вон она, видишь, из автобуса вышла.

— Визю, визю!.. — смешно залопотала Оленька. — Во бизит, бизит…

Вскоре к ним подбежала невысокая девушка в черной кожаной куртке и узких темно-синих джинсах. Ей было тоже лет восемнадцать — девятнадцать, но из-за полноты, которую подчеркивали плотно облегающие джинсы, она выглядела несколько старше Арины. Чувствовалось, ее сильно огорчал отъезд подруги, и она в нервном порыве крепко обняла Арину с Оленькой и долго не могла от них оторваться. Потом, словно что-то вспомнив, резко обернулась к Антону и вежливо поприветствовала его легким наклоном головы.

— Лена, это Антон, — сказала Арина.

— Я так и подумала, — кивнула ее подруга.

— Зачем же вы отпускаете их к белым медведям? — недовольно спросил он у Лены.

— А теперь люди стали страшнее зверей, — ответила Лена, выжимая скупую улыбку.

— Если насчет империалистов, то это верно, — уточнил Антон. — Озверели насмерть… Особенно Рейган…

Лена попыталась было что-то возразить, но тут Арина посмотрела на часы и вмешалась в разговор:

— Знаете, дети мои, с вашим зверьем мы на самолет опоздаем. Думаю, пора нам уже двигаться.

Она сказала это в полушутливом тоне, но в ее голосе Антон уловил некую надрывность, скрытую печаль и растерянность. Выходило, что не в радости летела она на Север. Да еще не одна, с этой вот крошкой Оленькой. Но как ее удержать, отговорить, какие слова ей сказать — он не знал. Вместе со всеми направляясь к стеклянным дверям аэровокзала, Антон немного приотстал, надеясь, что Арина тоже задержится, но Лена обняла ее и ни на шаг от себя не отпускала. Лишь в просторном длинном зале, где народу было больше, чем на самой бойкой ярмарке, ее подруга, словно что-то сообразив, забрала с собой девочку и отбежала с ней то ли выпить соку, то ли за мороженым. Антон сейчас же схватил руку Арины, нервно сжимая ее похолодевшими вдруг пальцами, заговорил быстро и сбивчиво:

— Вы не должны уезжать!.. Зачем вы это делаете?.. Еще не поздно все поправить, сдать билеты… Если вы не против, я увезу вас к себе… Вместе с дочерью…

— Что вы, глупенький, о чем вы говорите?.. — просияв лицом, встрепенулась Арина. — К чему такая жертва?.. Нет, нет, не нужна она… Я знаю, вы это от доброты, вы опять меня жалеете… Но мне другое надо, я счастья хочу, а оно не приходит вместе с жалостью… В тот день на бульваре ведь я сама к вам подсела, как бы навязалась… А если бы не так, то вы меня и не заметили б…

— Ну что вы придумали!.. — вскипел вдруг Антон и еще крепче сжал ее руку. — Я две недели вас ждал, ни в кино, ни к друзьям не ходил… А вы на Север вот…