Арина

Правда, Антон понимал, что сделать это не так-то просто, ведь Арина ему не жена и не невеста, она может его и не послушаться. Выходит, чтобы ее задержать, ему надо на ней жениться. Ну что ж, лишь бы она согласилась, а он хоть сейчас готов на это. Вот завтра прямо из аэропорта увезет ее к себе, а на другой день пойдут они в загс и встанут на очередь. А когда вернется мать, сыграют свадьбу. Конечно, мать вначале всполошится, будет кричать, плакать, грозиться, что выгонит его из дому. Больше всего станет пугать по линии материальной, мол, как же он будет содержать себя и жену на свою стипендию, когда ему и одному ее хватает лишь на неделю. Дескать, он, бессовестный, собирается посадить на шею бедной матери еще и жену. Но насчет этого мать может не беспокоиться, он и сам сумеет заработать на семью. Скажем, пойдет опять к тому же Тарасычу и обо всем с ним договорится. Ведь сегодня за четыре часа он получил шесть рублей, а если ему по столько подрабатывать через день, то за месяц у него набежит девяносто. Да плюс еще стипендия. Вот уже и все сто тридцать, оклад дипломированного инженера, как раз столько получает сестра Наталья. Кстати сказать, когда она выходила замуж, мать тоже сперва рвала на себе волосы, была против ее брака, а затем смирилась и даже вон укатила за тридевять земель нянчить внучку.

Рассуждая так, Антон уже видел себя женатым, представлял, как они с Ариной выходят под вечер из дому, направляясь в театр. На Арине темно-вишневое длинное платье, из-под него белыми зайчиками выглядывают модные туфли, сам он в новом черном костюме, белой рубашке и галстуке в косую полоску. Мать, провожая их, улыбается, на ходу расправляет складку на платье Арины. Взявшись за руки, они выходят из подъезда и, минуя пятачок, слышат шушуканье в «народном собрании»: «Гляньте, гляньте, какую жену сыскал себе сын Аверьяновны!.. С виду парень ничего особенного, а высмотрел прямо красавицу. Видать, губа у него не дура…»

Но потом Антон спохватывается, что ничего подобного пока нету, что это всего-навсего его пустой вымысел, а в жизни все обстоит иначе, в жизни Арина завтра улетает на Север, и, конечно, никто ее туда силой не гонит, она сама рвется в край безмолвных снегов, с радостью торопится к знакомому пилоту-полярнику, молодому парню в фуражке с золотым крабом, очень красивому в своей летной форме, за которым любая девушка готова ринуться хоть в космос. Вот именно этим и объясняется столь поспешный отъезд Арины, ее желание покинуть Москву.

И Антон, доселе бродивший по квартире, вдруг останавливается перед зеркалом, долго и мрачно смотрит на свое отражение и недовольно морщится: ничего привлекательного в его лице не было. Глаза глуповато-восторженные и словно бы подернуты сизой дымкой, короткий прямой нос книзу слишком расширен, губы не в меру полные и одна толще другой, а волосы неопределенной окраски, сестра Наталья, надо полагать издеваясь над ним, называет этот цвет какими-то нерусскими словами: «пепель-блёнд». Ясное дело, с таким заурядным лицом он не мог понравиться Арине, оттого она и не давала о себе знать целых две недели.

Ну что тут поделаешь, не биться же ему теперь головой о стенку. Да это и не поможет, все равно, как говорится, насильно мил не будешь. Вот только обидно, что из-за Арины он добровольно обрек себя на каторгу, столько вечеров проторчал дома. Выходит, наперекосяк пошла его свободная самостоятельная жизнь, и ни к чему ему было радоваться отъезду матери. Да будь она дома, он не попал бы в эту историю, при ней не поехал бы разыскивать Арину по вокзалам, не привел бы ее в два часа ночи в свою квартиру. А теперь, оказывается, он еще должен ее и провожать. Ну не смешно ли? Все две недели она где-то скрывалась, а накануне отъезда изволила появиться, оставила писульку: проводите меня, пожалуйста. Странно, зачем ей это нужно, что от того изменится, если он на прощанье ей помашет рукой из стеклянного колпака аэровокзала?

И все-таки Антон намеревался проводить Арину, хотя и понимал, что в этом не было никакой нужды. Ну кто ему Арина? Жена? Невеста? Давняя хорошая знакомая? Нет, к сожалению, всего-навсего случайная девушка, с которой он посидел один вечер в кафе, а потом привез ее к себе в квартиру и выпил с ней чаю на кухне. Так с какой же стати, казалось бы, тащиться ему в Шереметьево, провожать чью-то будущую жену? Но тут разум его был бессилен, Антон чувствовал, что не мог он пренебречь возможностью еще раз увидеть Арину.

Весь оставшийся вечер он готовился к завтрашней поездке в аэропорт, обдумывал, какой лучше надеть костюм, старательно наглаживал белую рубашку и галстук, начищал до блеска черные выходные туфли на большом каблуке. Уже укладываясь в постель, он подумал, что проводит Арину с цветами, поскольку деньги у него теперь были, и добрым словом вспомнил тетю Настю, эту божью птичку, которая будто что-то почуяла и неожиданно прилетела, так кстати одарила его десяткой.