Аристотель

Общее, всеобщее и род. Что касается рода в качестве сущности, то Аристотель пишет: «Если взять философов современных, они скорее признают сущностями общие моменты в вещах (роды — это общие моменты), а [как раз] родам, по их словам, присущ характер начал и сущностей в большей мере, ибо они разбирают вопрос под углом понятия» (22, 208). Аристотель не согласен с «современными философами». Он утверждает, что «роды не существуют помимо видов» (там же, 50). Не является сущностью и всеобщее: ведь оно «по своей природе присуще многому» (там же, 12). Но в таком случае оно будет сущностью или у всех вещей, которые тем или иным всеобщим объемлются, или не будет ни у одной. Но у всех всеобщее сущностью быть не может. А если всеобщее будет сущностью у одной вещи, тогда и все остальное, к чему относится это всеобщее, будет этой же вещью. Итак, делает вывод Аристотель, «ни всеобщее, ни род не есть сущность» (там же, 140).

Категории. Под всеобщим Аристотель понимает также и категории — наиболее общие и соответствующие структуре сущего роды высказываний о вещах. В «Метафизике» категории упоминаются нередко, но не в полном объеме и в разном составе. Например: «мысль ставит в связь или разделяет либо суть [вещи], либо качество, либо количество, либо еще что-нибудь подобное», или: «категории поделены на группы— [означая] сущность, качество, действие или страдание, отношение и количество» (там же, 112; 200). Полный их перечень Стагирит дает в «Категориях». Для наших целей полного перечня категорий здесь не требуется. Важно одно: Аристотель всюду подчеркивает, что только сущность существует сама по себе, что же до других категорий, то «ни одно из этих свойств не существует от природы само по себе и не способно отделяться от сущности»; «все другие определения сказываются о сущности»; кроме сущности, ни что не может существовать отдельно, так что «эти [дальнейшие] определения нельзя даже, пожалуй, без оговорок считать реальностями (там же, 113; 115; 203). Сущности существуют безоговорочно, все остальное существует через них и благодаря им как качества, количества, отношения сущностей. Эта мысль проходит через все труды Аристотеля. Например, и «Физике» говорится: «Ни одна из прочих категорий не существует в отдельности, кроме сущности: все они высказываются о подлежащем «сущность»»; «только сущность не высказывается по отношению к какому-либо подлежащему, а все прочие категории по отношению к ней» (25, 7; 17).

По мнению Аристотеля, и о не-бытии можно говорить в различных смыслах, как это имеет место по отношению к бытию. Ведь и «не быть человеком — это значит не быть этой вот вещью, не быть прямым — не быть вот таким-то по качеству, не быть трехметровым — не быть вот таким-то по длине (по количеству)» (22, 242–243). Таким образом, и не-бытие существует категориально. Таков первый смысл допущения Аристотелем существования относительного не-бытия.

Единичное. В таком случае, казалось бы, сущностью должна быть «вот эта отдельная вещь». Ведь отказывая материи в праве быть сущностью, Аристотель подчеркивает, что главными отличительными чертами сущности является способность к отдельному существованию и данность в качестве вот этого определенного предмета. Говоря о субстрате, Аристотель допускает, что им может быть наряду с материей вот эта отдельная вещь. В самом деле, о ней все сказывается, она же ни о чем не сказывается. Например, о Жучке можно сказать многое (например, что это хорошая черная собака и т. п.), но сама Жучка не может быть предикатом суждения, если только это не суждение наименования: «Эта хорошая черная большая собака — Жучка». Но эту вот отдельную вещь Аристотель называет «чувственной сущностью», а также «составной сущностью» или «составным целым», и состоит она, по его мнению, из двух начал: «сути бытия [формы] и субстрата [материи]" 44), а то, что состоит из начал, позднее самих начал, а следовательно, вторично. Но самое главное, чувственная составная сущность не соответствует второму критерию сущности — постижимости умом и определимости. Итак, сущность — не субстрат, не всеобщее, не общее не род и, наконец, не то, что состоит из сути бытия и субстрата. Однако представление о сущности у Аристотеля противоречиво.

Главное противоречие онтологии Аристотеля. Читая «Метафизику», В. И. Ленин заметил: «Путается человек именно в диалектике общего и отдельного, понятия и ощущения еtе., сущности и явления ete.» (3, 29, 327). Это положение можно конкретизировать. Для Аристотеля реально существует только сущность. Он путается не в категориях рода и вида, для него несомненно, что роды существуют только через виды. Но он путается между конкретной вещью и видом ее, ибо существует только эта конкретная вещь, а определим только ее ближайший вид. Что же принять за сущность?