Аризона на троих. Самый быстрый

– Генри, нельзя быть таким наивным. Спросите об этой карте в любом аризонском салуне, и бармен под большим секретом сообщит вам, что имеет такую карту. А ещё он весьма «правдиво» расскажет о том, что достоверность карты не вызывает ни малейшего сомнения, и что досталась она ему от потомка древнего испанского рода, умершего в Мексике от лихорадки. И что у него непредвиденные жизненные обстоятельства, и только поэтому он готов отдать вам эту карту за бесценок, а иначе сам пустился бы на поиски сокровищ. Да, да, Генри! Не смотрите на меня таким недоверчивым взглядом. Вам достаточно проехаться вдоль железной дороги от Тусона до Уилкокса, и вы соберёте с десяток таких карт. Если денег хватит.

На голове девушки была шляпа, позаимствованная у одного из бандитов взамен унесённой ветром шляпки. Юбка задралась, приоткрывая голую голень. Любая другая девушка с задранной на холку лошади ногой, выглядела бы вульгарно, но природный аристократизм Алисии не могли скрыть ни эта ковбойская поза, ни показной сарказм в голосе.

Генри тушевался под пристальным ироничным взглядом девушки, и изо всех сил боролся со смущением, хотя получалось это у него плохо: он хмуро разглядывал засаленные поводья, бесцельно перекладывая их из руки в руку.

– Наличие подделок не отрицает существования настоящей карты.

– Не отрицает, но шансы найти её среди фальшивок – один к тысяче.

– Хоть один к миллиону, – твёрдо сказал Генри, но взгляда по-прежнему не поднял. – Я уже не сомневаюсь в том, что карта, которая находится у вас – настоящая. И ещё… Вы должны знать – я имею непосредственное отношение к ней.

– Вы? Каким образом?

– Мистер Мэнли назвал покойного овцевода Папашей Сильверстоуном. Это именно тот человек, на встречу с которым ехали я и Том. Мы должны были встретиться с ним в Редстоуне и получить от него эту карту.

– Кладоискательство сбило с верного пути многих хороших людей. Не становитесь одним из них, Генри. Враньё вам не к лицу.

– Я не вру, – вскинул возмущённый взгляд молодой человек.

– Ну, конечно! – несмотря на возмущение молодого человека, иронии в голосе девушки не поубавилось. – Однако ваша "правда" настолько неумело состряпана, что надо быть бычком-однолетком с ранчо моего отца, чтобы поверить в неё.

– Я похож на лгуна? – речь Генри от волнения стала торопливой, сбивчивой. – Почему вы не верите мне? Я давал повод?

– Такова уж особенность наших краёв, – небрежно пожала плечами девушка. – Аризона никому не верит на слово. Посудите сами: вы должны были встретиться с Папашей в Редстоуне, а он в это время сидит рядом с вами в дилижансе, и вы как ни в чём не бывало знакомитесь с ним, будто видите его в первый раз. Разве это не повод заподозрить вас?

- Я действительно не знал, как выглядит этот Сильверстоун. В Редстоуне мы должны были найти судью Триплтона, он-то и должен был познакомить нас со стариком.

Девушка покачивала перекинутым через луку седла башмачком – не достаточно изящным и тонким, чтобы быть башмачком городской красавицы, и в то же время слишком лёгким для многодневного путешествия по пустыне. При этом она пытливо щурила на Генри глаза, как это делают, когда пытаются вывести на чистую воду лгуна.

– Допустим, я поверила вам. А как этот Сильверстоун очутился в дилижансе, вместо того чтобы ждать вас в Редстоуне?

– Для меня это полная загадка. Когда вырезал его фамилию на кресте, тогда ещё удивился такому совпадению, а когда понял, что это не однофамилец, а тот самый Папаша, у меня всё в голове перевернулось… Или всё-таки это был другой Сильверстоун?

Видимо, не зная, стоит ли раскрывать молодому человеку свои секреты, девушка сняла шляпу, брезгливо оглядела засаленные поля. Замахнулась, собираясь выбросить её, но сдержалась - под аризонским солнцем без головного убора далеко не уедешь. Надев шляпу на торчащее вверх колено, решилась:

– Вы правы – это был тот самый Папаша Сильверстоун.

– Вы знали его?

- Немало слышала о нём, но увидела в первый раз тогда, когда он садился в дилижанс. Я ведь в дилижансе оказалась экспромтом, из-за этого самого Сильверстоуна.

– Но почему он не ждал нас в Редстоуне? Почему этот мистер Мэнли утверждает, что Сильверстоун вёз карту ему?

– Мистер Мэнли наверняка приврал. Он такой же охотник за картой, как и Солёный Джек, а что касается Папаши Сильверстоуна, то в Аризоне люди с подозрением относятся друг к другу. Вероятно, старик хотел присмотреться к вам со стороны, и узнать, что вы за птицы, и стоит ли иметь с вами дело, – предположила девушка, и спросила без обиняков: - Сколько он запросил за карту?

– Нет-нет, – Генри отрицательно покачал перед собой ладонью. – Старик не собирался продавать её. Он хотел найти Золотой Каньон, а мы с Томом собирались помочь ему в этом.

- Так вы репортёр или искатель сокровищ?

- Хватит иронии, – укоризненно глянул на девушку Генри. – Мы приехали в Аризону по заданию газеты, а поиски каньона – попутное приключение… – он помрачнел, тяжело вздохнул: – Знать бы, что всё так повернётся.