Аркад

– В наше сложное время постоянно приходится слышать рассуждения, споры, дебаты и т. п. по поводу плюсов или минусов демократии. И даже самые яростные, оголтелые сторонники самой крайней деспотии стараются величать себя истинными демократами, чтобы не потерять свой имидж в толпе. Но для сколько-нибудь здравого ума ясно, что "демократии" как формы правления людьми нет в природе любой власти. Когда, при каких условиях правит демос, народ? Никогда! Всегда управляет либо какая-нибудь нахальная глотка, либо очередной "святой", пастырь толпы, либо вождь, либо наиболее сильный лидер в анархистской коалиции, либо царь, фараон, монарх и так дальше, либо болтливый коллективный орган типа сената, думы, политбюро и прочее, что еще там изобретено политиками?! А у этих самых сената, думы, политбюро, кстати, тоже есть председатель. Народ как масса простолюдинов, как толпа, не правит сколько-нибудь длительное время, да хотя бы и сутки, никогда. Только мгновения, когда животные инстинкты преобладают над разумом, толпа готова и может смести все. Но это – мгновения, а не время и не правление. Это хаос! Поэтому сам по себе термин "демократия" – фальшив, неверен. Видимо, его когда-то придумали древние правители, чтобы ублажить толпу. Прямого правления толпы на сколько-нибудь длительное время с созидательным устремлением в будущее в принципе быть не может…

Беседа как-то сама собой угасла. Глядя на резвившихся среди деревьев сада детишек и следовавших за ними по пятам маленьких роботов-нянь, никому не хотелось портить эту идиллию разговорами о политике. Понемногу компания распалась, все разошлись по своим делам, Петер и Андрей в оружейную, а Коллинз в лабораторию Райнера. В общем кампусе остались только Брейли с Альбертом для обсуждения текущих дел колонии.

* * *

– Мы могли бы поэкспериментировать над некоторыми близкими людям животными, чтобы найти этот чертов ген, отвечающий за работу мозга, – молодой сотрудник в сердцах швырнул салфетку в урну.

Райнер спокойно воспринял эту реплику. В небольшом лабораторном комплексе, который построили на Мирном рядом со скалами, он, его научный руководитель, чувствовал себя как дома. А почему бы и нет. За просторными широкими проемами вместо окон трех помещений лаборатории открывался вид на созданный за несколько лет сад, невысокие холмы, напоминавшие земные горы. Конечно, если внимательно присмотреться, то горизонт был слишком близко – сказывались небольшие размеры астероида. Но во всем остальном лаборатория и окружающее ее пространство напоминало ему дом. А, кроме того, здесь еще было и существенное преимущество по сравнению с тем местом, в котором он работал на Земле. Здесь вокруг рабочих помещений не было заграждений и охраны, в пределах которых ему пришлось провести десятки лет, работая на Земле в различных государственных учреждениях.

За несколько месяцев пребывания на астероиде "Мирном" и формирования исследовательской группы под его руководством из вновь прибывающих молодых сотрудников с Земли, Райнер окончательно успокоился. Теперь ему не нужно было готовить обширные глубоко обоснованные доклады о результатах исследования его группы, чтобы они были с пониманием восприняты чиновниками разных уровней и давали бы им разумные доводы для финансирования продолжения исследований. Здесь ничего этого не требовалось. Райнер знал, что любые его решения в направлении исследований будут приняты руководством астероида. А результаты…Ох уж эти результаты! Отрицательный результат – это тоже результат! Но как втемяшить это в голову молодежи, которая рвется в бой во славу науки, и которая любой мало-мальский провал в каком-то научном направлении принимает так близко к сердцу, как будто это крах всей жизни. Вот и сейчас, наблюдая за молодыми сотрудниками своей лаборатории, Райнер отметил реакцию остальных на гневную реплику Орби. "Придется вмешаться", – подумал он и произнес:

– Первое правило, Орби, которому неукоснительно должен следовать каждый ученый, который желает добиться чего-то в познании, так это изгонять из своей души сожаления по поводу того или иного результата проведенного исследования. Вы никогда не добьетесь положительного результата, если после каждой маленькой неудачи будете горько сожалеть. Перед тем, как я скажу вам про второе правило, не поухаживаете ли за мной? Местные аборигенки, я имею в виду тех женщин, которые начинали осваивать этот мир с самого начала, раньше нас, изобрели очень хороший напиток "Мирный". Не угостите ли вы им меня, Орби?

Орби достал из холодильника напиток, налил в чашку и поставил на стол. Райнер неторопливо стал смаковать, удивляясь в душе, откуда на астероиде аборигенки могли найти столько трав, которые придавали напитку необычайный аромат. Его вывела из задумчивости реплика сотрудницы:

– Шеф, вы забыли. – Молодая сотрудница кокетливо повела плечами и с улыбкой посмотрела Райнеру в лицо обворожительным взглядом. – Вы хотели нам сообщить и второе правило…