Аркада. Эпизод первый. kamataYan

Сейчас он вел себя с ней, как с горничной или с горничной-шлюхой, явившейся в номер на уборку и согласившейся провести время за подходящую цену, но это было так необычно для их отношений, что Эрна решила подчиниться: молча поднялась, сходила на кухню и принесла вина — холодного, белого, ароматного, безумно вкусного, — вновь оказалась напротив Орка, с бокалом и открытой бутылкой, медленно наполнила бокал до половины, сделала большой глоток и передала любовнику. Тот усмехнулся, принимая и вино, и намек.

Но вместо напрашивающегося продолжения Эрна неожиданно сказала:

— Прости его.

И тем заставила Орка поморщиться.

— Прости его.

— Мы только что об этом говорили, — размеренно ответил Орк, не глядя на любовницу. — В моем сердце нет мести, нет зла, нет обиды…

— И нет прощения, — закончила Эрна. — Я вижу.

— Если нет зла — откуда взяться прощению? Я теперь другой, а он… Он имел право на свое решение.

— Не имел.

— Мы оба знаем, что имел, — неожиданно мягко улыбнулся Орк. А потом протянул левую руку и пальцами коснулся бедра своей женщины. Едва-едва, очень нежно. — В семье должна быть черная овца, Эрна, иначе это не семья, а дерьмо.

— Ты не овца.

— Теперь не важно.

— Важно!

— Почему?

— Потому что… — женщина отвернулась. Но не отступила, и он продолжил ласкать ее бедро подушечками пальцев.

— Почему для тебя это важно?

Эрна промолчала.

Снова.

Она никогда не произносила эти слова вне секса, никогда не шептала: «Я тебя люблю…», не чувствуя Орка внутри себя или рядом с собой, готового доставить ей наслаждение.

Никогда.

Как будто не понимала, что тремя словами способна изменить все — вообще все. Или не верила, потому что слишком далеко все зашло и гнусность совершённого можно было смыть только кровью. Эрна не верила в слово… А Орк как раз сейчас поймал себя на мысли, что услышь он: «Я тебя люблю…» не во время секса — на коленях пополз бы вымаливать прощение.

Но слово не прозвучало.

Орк докурил самокрутку и бросил окурок в бокал. Запрещенный табак утонул в утонченном белом вине.

Свидание закончилось.

— Всякий раз, расставаясь, я думаю о том, что больше никогда тебя не увижу, — сказала Эрна, наклоняясь за трусиками. — Иногда это меня радует, иногда оставляет равнодушной. Но мне всегда становится грустно.

Орк кивнул так, будто эти ее слова имели значение. И прищурился, любуясь грациозными движениями молодой женщины. Хрупкой, но отнюдь не слабой. С тонкими бедрами, небольшой, дерзко торчащей грудью и худенькими плечами. Эрна относилась к типу «женщина-подросток», даже стрижку носила короткую, «под мальчика», и, может быть, в этом прятался секрет ее сексуальности.

— Я не хочу, чтобы все закончилось плохо…

Эту же фразу и почти таким же тоном Эрна произнесла в начале сегодняшнего свидания, примерно в полночь, на узенькой улочке среди старой испанской застройки. Они встретились тайно, поужинали в небольшом семейном ресторанчике, не сводя глаз друг с друга, а покинув его, не ушли далеко: возбужденный Орк затащил женщину в глухой тупичок и предложил «приключение». А когда Эрна отказалась — грубо схватил, развернул спиной и прижал к дешевому пыльному робомобилю. Она прошипела ругательство, очень грязное, такое же грязное, как капот машины, на который Орк ее бросил, но ничего не смогла поделать с его напором. Разрыдалась, чувствуя себя униженной, но меньше чем через минуту стыд и бессильная злоба подарили молодой женщине невиданный водоворот эмоций, отправивший на дивные высоты наслаждения. Эрну захлестнуло так, что она едва не потеряла сознание, а может, и потеряла, потому что, открыв глаза, поняла, что все закончилось: она прижимается к старому робомобилю, а мужчина покуривает сзади.

— Скотина, — процедила Эрна.

— Спасибо.

Орк сделал шаг, позволяя женщине выпрямиться и расправить юбку. Обрывки трусиков валялись под ногами.

— Дай! — Она почти вырвала у любовника сигарету и жадно затянулась. — Скотина.

— Еще скажи, что тебе не понравилось.

— Не твое дело.

Орк улыбнулся.

— Сверни еще одну.

— Хорошо…

— И мне тоже, — послышался грубый голос.

Эрна выглянула из-за спины любовника и тихо ойкнула, увидев подходящих громил.

— Сколько их? — спросил Орк, продолжая спокойно сворачивать сигарету.

— Трое, — ответила женщина и затянулась так глубоко, что огонек съел почти весь оставшийся в самокрутке табак и обжег губы. — Если не справишься, меня ждет бурный гангбанг.

— Тебе это надо? — осведомился Орк.

— Нет. — Она бросила на землю докуренную самокрутку и нежно прикоснулась ладонью к щеке любовника. — Большего удовольствия, чем с тобой, я не испытываю ни с кем на свете.

— Значит, придется справиться.

— Давай я вызову телохранителей?

— Зачем?

И вот тогда Эрна сказала:

— Я не хочу, чтобы все закончилось плохо…

А Орк отдал ей свернутую самокрутку и улыбнулся:

— Плохо не будет.

И тут же нанес стремительный, хладнокровный и до ужаса точный бэкфист,[7] смахнув с доски одну из трех фигур.

А Эрна щелкнула зажигалкой и подумала, что он действительно изменился. И выдохнула дым, наслаждаясь ароматом настоящего кубинского табака.