Аркада

— "Feller BioTech" монополист только в производстве и вживлении maNika, — ответил Филип. — Для первичной установки пинга тоже требуются глубокие знания и серьезное оборудование, но это доступно нескольким частным медицинским клиникам, имеющим филиалы на разных территориях. Тут уже начинается конкуренция. А на рынке ремонта и замены пингов и maNika царит полный капитализм, эти операции вам сделают в любой подворотне…

— Так уж и в любой?

— Достаточно заказать в Китае самого дешевого робохирурга.

— Но в ваших клиниках…

— Мы их называем станциями, — уточнил Паркер.

— На ваших станциях можно провести операцию любого уровня сложности?

— Да.

— И все они плотно контролируются?

Поскольку вопрос был задан во второй раз и в голосе Рейган явственно читалось сомнение, Паркер, привычно бросив взгляд на часы, произнес:

— Я не знаю, что именно вас интересует и почему вы задаете именно эти вопросы, поэтому просто расскажу, как устроена станция. Вы не против?

— Нет.

— Хорошо, — Паркер вздохнул. — Итак, сначала мы договариваемся с местным племенем…

— Извините, под племенем вы подразумеваете представителей местной власти? — поинтересовался Конелли, которого покоробило услышанное слово.

— Да, именно это, — кивнул Филип. — Под племенем мы тут понимаем вооруженную группировку, властвующую на определенном участке темных территорий.

— Извините, продолжайте.

— Итак, мы договариваемся с местным племенем о безусловных гарантиях безопасности персонала. При этом шейх несет личную ответственность за жизнь наших людей — это не обсуждается. Если шейх нарушает слово — мы его уничтожаем.

— Каким образом?

— Достаем беспилотниками, — ответил Паркер. — Но об этом лучше расспросить Джа… в смысле — агента Джехути Винчи, он курирует наши взаимоотношения с племенами по линии GS и решает проблемы с зарвавшимися шейхами. И он, кстати, обязательно присутствует на первичных переговорах, объясняет шейхам смысл каждого слова, чтобы потом не было обвинений в недосказанности.

— Вижу, у него много дел, — протянул Фаусто.

— Агент Винчи — весьма деятельный и очень полезный человек.

— Мы заметили.

Эту фразу Паркер оставил без комментариев.

— Так вот, когда договоренность достигнута, мы выбираем место для станции и как следует его укрепляем, чтобы в случае неприятностей персонал смог продержаться до прибытия помощи. Станция разделена на две части: приемный покой и база, которую ребята называют бункером. В приемный покой допускаются все желающие, но без оружия. Операции проводятся в нем.

— Ваши врачи ставят запрещенные пинги? Боевые пинги? Усиления?

— Нет.

— Рейган, Гуннарсон, подождите за дверью, пожалуйста, — распорядился Конелли. А когда агенты вышли, негромко сказал: — Даю слово, что я не записываю разговор. И мое расследование лежит в стороне от поиска компромата на "Feller BioTech" и Биби. Но мне действительно важно знать ответы на вопросы, которые я задаю.

— Мы не торгуем запрещенными пингами, если вы это имеете в виду, — ответил Паркер, глядя на Конелли в упор. — Но если клиенты их приносят — врачи ставят, а мы закрываем на это глаза.

— Потому что врачам нужно заработать?

— Потому что врачи не сидят на станциях безвылазно, Фаусто, и любой психопат, которому они откажут в установке пинга, может их подстеречь и… например, избить. Я думал, это очевидно.

Очевидно. И Конелли поздравил себя с идиотским вопросом.

— А как же гарантии, о которых вы говорили?

— Шейхи не способны контролировать всех своих психопатов. Поэтому мы ставим запрещенные пинги.

— В этом вы видите нарушение закона?

— В том числе.

На этом можно было заканчивать. Изучив обстановку, Конелли сразу подумал, что, как бы ни был зол и разочарован А2, он бы ни за что не отправился на темные территории, на которых правила и договоренности меняются в зависимости от настроения местного вождя. Если секретный исследовательский центр и существует, то находится он в безопасном месте.

Например, в Окситании.

— У вас есть еще вопросы?

— Что вы скажете об Орке? — неожиданно для самого себя спросил Фаусто.

И понял, что не ошибся.

— Orc forever! — машинально ответил Паркер.

— Что?

— Извините… — Филип покраснел и впервые с начала разговора отвел взгляд. — Здесь о нем много говорят, вот и вырвалось.

— Orc forever? — повторил Конелли, вспомнив граффити на стенах.

— Местные надеются, что да.

— Что значит "навсегда"?

— Ну… Я сам с трудом понимаю смысл фразы, — соврал Паркер. — Могу лишь предположить, что никто не хочет, чтобы Орк покинул Окситанию.

— Вы серьезно?

Несколько мгновений Филип молчал, медленно, маленькими порциями выпуская воздух, а затем, словно одержав победу в неслышном споре, спросил:

— Фаусто, вам знакомо понятие "национальный герой"? — и не дожидаясь ответа, продолжил: — Так вот, Орк — национальный герой Окситании, и здесь есть люди, которые видели его лично, слушали его лично и делали то, что он приказывал. Делали все, что он приказывал, и поняли, что все его приказы, даже самые жестокие, были оправданны и помогли выжить. Орка считают национальным героем, потому что он сплотил людей и дал им надежду.

— Каким образом?