Аркада

— Не получается!

— Его отпечатки защищены, — напомнила Эрна, не отвлекаясь от работы.

— Черт! — Карифа закусила губу, достала из кармана баллончик, брызнула на палец дяди Сола, насухо вытерла бумажной салфеткой и вновь поднесла сканер.

— Есть, — отозвалась Мегера, увидев зеленый сигнал. — Сетчатка левого глаза.

На этот раз Карифа не ошиблась: сначала вытащила из глаза старика контактную линзу и только потом поднесла сканер. Второе "окно" на экране коммуникатора стало зеленым.

— Подтверждение ДНК.

Высунувшаяся из сканера игла проткнула старику руку и всосала капельку крови. Третий зеленый сигнал.

— Кодовую фразу я ни за что не скажу, — злобно пообещал дядя Сол. — Хоть режьте.

— Заткни ему рот.

Амин взяла в руки скотч, а Эрна включила заранее подготовленную запись:

— Моя жизнь — вечная победа!

— Получилось? — тихо спросила Нкечи.

Дядя Сол с ненавистью оглядел стоящих в кабинете пикси.

— Мы в системе, — ответила Мегера.

Амин и Вашингтон взвизгнули и рассмеялись.

Кажется, Карифа крикнула: "Да!", а Нкечи — хлопнула ее по спине. Кажется, кто-то из них успел спросить: "Сколько денег на его счетах?" Кажется, они решили, что Эрна ответила им, но в действительности фраза предназначалась людям, слушающим происходящее по другому каналу связи, и стала для них сигналом.

В тот миг, когда прозвучало: "Мы в системе", в кабинет дяди Сола влетела стая "москитов". Быстрых, стремительных, беспощадных. А главное — едва заметных. Микродроны были настолько быстры, что пикси и так не смогли бы с ними ничего поделать, но из-за размеров их заметили слишком поздно, только когда миниатюрные убийцы пошли в атаку. Раздались взрывы — почти одновременно, раздались крики — почти одновременно… И почти одновременно смолкли. Перебитые пикси повалились рядом с перебитыми телохранителями, дядя Сол замычал, но Эрна посмотрела не на него, а на Карифу. Нкечи погибла сразу, "москит" врезался лидеру "pixy" в висок, а мулатке первый взрыв разорвал шею. Она закрыла рану рукой и захрипела, повернувшись к Мегере. То ли попыталась выругаться, то ли проклясть, то ли спросить "За что?". Но ответить Мегере было нечего, и она молча наблюдала за тем, как из-под ладони Карифы вытекает кровь. И отвернулась, когда следующий "москит" завершил начатое.

— Как наши дела? — поинтересовалась вошедшая в кабинет Лариса. И мило улыбнулась старику: — Привет, Сол.

— Все в порядке, — отозвалась Эрна.

— Мы слегка опаздываем, — сообщила Лариса, осторожно переступая через пикси. — Бобби злится.

— Ему нужно пить больше транквилизаторов, — пробормотала Эрна.

— Я все слышу, — проворчал Челленджер.

— Знаю, поэтому и сказала, — улыбнулась Мегера так, словно Бобби мог ее видеть. — Я готова к работе. Жду сигнала.

— Умница.

Возникла пауза, во время которой Лариса подошла к связанному Солу, помолчала, глядя ему в глаза и дожидаясь, когда он перестанет мычать, после чего сказала:

— Я хотела убить тебя, чтобы окончательно перевернуть эту страницу, но услышав, что Орк собирается с тобой сделать, отказалась от мести. Тебя ждет ад, старик, который продлится намного дольше, чем мой. Но в отличие от моего ада, из твоего выхода не будет.

Затем она отвернула кресло Сола к окну, уселась в другое и посмотрела Мегере в глаза:

— Много о тебе слышала, Беатрис, и рада, наконец, познакомиться.

— Взаимно, — ответила француженка. — Не хочу забегать вперед, но я верю, что мы подружимся.

— Не сомневаюсь.

Дядя Сол что-то промычал, но женщины не обратили на него внимания.

///

— Что происходит? — Выслушав подошедшего сзади секретаря, президент несколько мгновений молчал, явно пребывая в прострации, а затем перевел изумленный взгляд на Томази. — Мне докладывают какую-то чушь!

Ответить сенатор не успел.

— На улицах Вашингтона беспорядки, сэр, — добавил получивший новое сообщение секретарь. И шепотом, чтобы не уловили микрофоны, предложил: — Рекомендую прямо сейчас обратиться к нации, сэр. Это будет уместно.

— Но что говорить? — так же тихо ответил президент. — Я понятия не имею, что происходит.

— Призовите всех к спокойствию.

— И все? Бобби!

— Речь будет готова через двадцать-тридцать секунд, — доложил режиссер. — Анонсируйте.

Приказ предназначался секретарю. Он бросил взгляд на президента, тот кивнул, подтверждая, что следует подчиниться Челленджеру, и секретарь сделал шаг вперед:

— Господа!

Томази удивленно поднял брови, но промолчал, не рискнув ослушаться Бобби.

— Господа! — убедившись, что привлек внимание журналистов, секретарь заговорил громко и уверенно. — Нам сообщили, что на улицах Вашингтона начались столкновения между полицией и радикально настроенными гражданами. В связи с этим президент хочет обратиться к нации…

— Я вам врал! — неожиданно закричал Дик Бартон, и все видеокамеры повернулись к нему. — Я врал вам, американцы! Меня заставили соврать! Я категорически против этого гребаного, насквозь фашистского закона, из-за которого мы станем рабами! Я против того, чтобы нас, пингеров, превратили в пронумерованные машины! В вещи, которыми эти гребаные томази смогут распоряжаться по своему желанию!