Аркан общемировых историй

Поздним вечером Варвара закрылась в своем небольшом доме, зажгла семь свечей, вставленные в специальный венок, и сдернула занавеску с овального зеркала в средний человеческий рост – практически единственного наследства, оставшегося ей от матери. Приготовления были почти закончены – Варвара надела белое платье в пол, подпоясалась тонкой синей лентой, прибрала волосы пшеничного цвета в такую прическу, чтобы венок со свечами не вызывал неудобств, и, наконец, надела сам венок. Эта часть гадания была самой опасной, ибо свечи могли либо опалить волосы, либо устроить пожар (а такое бывало, пусть и редко), но девушек обучали обращаться с венком с детства, и Варвара знала – если все требования безопасности выполнены, то бояться нечего.

Венок был весомым, но сильно на лоб не давил.

Осталось дело за малым – зажечь ветку еловой омелы, особого хвойного дерева, распространенного в Суории: оно пахло при зажигании так сильно, что этот запах могли чувствовать, как утверждали легенды, не только люди. К счастью, всякие странные существа в Аусялине давно не объявлялись – город был на редкость спокойным, а потому можно было особо не бояться, но стойкость запаха еловой омелы была длительной.

Ветка еловой омелы в руках Варвары зажглась быстро.

– Суженый-ряженый, приди ко мне наряженный, – произнесла девушка старую, как сам Аусялин, присказку, хотя могла ничего не говорить, ибо это было для гадания необязательным.

Зеркало упорно молчало.

Свечи продолжали гореть.

Варвара подула на ветку еловой омелы – огонь мгновенно потух.

– Суженый-ряженый, приди ко мне наряженный…

Ответа не было.

Варвара стала мысленно считать до ста. Она не собиралась стоять у зеркала весь вечер и всю ночь, ибо если суженый не появится сразу, то с чего бы полагать, что он появится позже? «Если будет нужно, то его увижу тут же», – справедливо полагала девушка.

Счет перевалил за пятьдесят, но ничего не менялось.

Одна из свеч на венке потухла.

«Плохой знак», – с грустью констатировала Варвара, но продолжила считать.

Когда она мысленно произнесла «девяносто один», зеркало издало странную вибрацию.

Варвара застыла на месте.

Отражение стало меняться, размываясь, а затем снова собираясь, но уже совсем в иную фигуру.

Девушка ахнула.

На нее смотрел совсем незнакомый ей молодой человек.

Он был высок, широкоплеч, имел аккуратные черты лица и был (что особенно отметила Варвара) в некоей военной форме, но она принадлежала явно не представителю войска Суории, ибо войско не одевалось в белое, предпочитая темно-синий цвет. Белоснежный расстегнутый китель молодого человека был украшен парой бордовых блестящих значков – под ним виднелась обычная однотонная темно-синяя рубашка. «Может, он и не военный», – чуть расстроилась Варвара, но виду не подала.

Молодой человек с удивлением осмотрелся по сторонам, будто попал в совершенно иное пространство, пристально вгляделся в Варвару, после чего сказал сам себе:

– А ведь предупреждали меня о последствиях заклинания Идранте́з… Видимо, это одно из них.

– Простите, Вы о чем? – напомнила о своем присутствии Варвара.

– Ай! – вздрогнул молодой человек всем телом, после чего снова вгляделся в девушку и негромко спросил: – Подождите… Вы меня понимаете?

– Понимаю. Вполне отчетливо…

– Язык, похоже, наш… Тогда просветите, пожалуйста, где я оказался?

– Я не знаю, где сейчас находитесь Вы, но я Вас вижу в своем отражении. Меня зовут Варвара… Я живу в городе Аусялин.

– Аусялин? Это в какой области?

– Вам она может быть известна как Суория.

– Что?!? – вопросил молодой человек. – Это же так далеко от Родноруси! Вот так поворот…

– Родно… Руси?!?

– Позвольте представиться – Валентин Брайтсон. Я родом из города Ро́вда. Только что я пришел домой с гостей, где дал небольшое выступление, и внезапно оказался здесь. Вы сказали, что видите меня в своем отражении – могу я предположить, что Вы меня и вызвали?

– И да, и нет… – растерялась Варвара. – Понимаете – я гадала перед зеркалом… В нем должен был отразиться мой суженый. Но я никак не ожидала, что он настолько далек от меня…

Девушка резко сняла венок, в котором осталась гореть всего одна свеча, и замахала руками:

– Нет, нет! Тут какая-то ошибка…

– Знаете – а я не совсем в этом уверен, – задумался Валентин, и его взгляд переместился не на Варвару, но на что-то иное, чего она не видела.

– Вы о чем?

Брайтсон пару раз кашлянул и стал декламировать:

Как грустно смотреть на холодные тени!

С чего бы вам прятаться далёко от всех?

Внедряетесь вы в окружения стены,

Позабыв, что вас видит словесный мой смех!

Внезапно в доме Варвары раздались чьи-то шаги.

– Кто здесь? – вопросила блондинка.

– Не беспокойтесь, – велел Валентин. – Позвольте продолжить…

Ее хватит держать в руках!

Этой зимой от своих оставь объятий…

Будут вдвоем в теплых песках

Он и она! А ты там – совсем некстати.