Арканум

Они подняли Декстера за руки и за ноги. Положили лицом на тротуар. Превозмогая отвращение, Маллин оторвал прилипшие к спине убитого газеты, заранее зная, что увидит. Действительно, как и у предыдущих жертв, позвоночник Декстера был вырезан. В последние несколько суток стояла минусовая температура, поэтому нельзя было определить, убит ли он прошлой ночью или раньше. Значит, Лавкрафт по-прежнему оставался главным подозреваемым. Но Маллин сознавал, что это идиотизм. Декстер раздавил бы Лавкрафта одной рукой, как муху.

Его убивали несколько подонков. А это уже совсем другая статья уголовного кодекса, не важно, нравится такой оборот дела Полу Кейлебу или нет. И совершенно неясны мотивы. Погибшие были незаметными людьми. Не богачи, не знаменитости.

Маллин снова вспомнил Дойла. Странный старик. Оказывается, знаменитый писатель, а так умело орудует тростью, причем как молодой. Разумеется, он не убийца, но тогда какого черта врал насчет знакомства по переписке? И зачем пришел к Лавкрафту на ночь глядя?

И самое главное, кто и почему подставил Лавкрафта?

Маллин продолжал размышлять об этом глубокой ночью, сидя в полицейском автомобиле у лечебницы «Беллью» рядом с похрапывающим Уолли. Ответ на вопрос надо искать где-то здесь. У Лавкрафта был только один посетитель, некий мистер Уоткинс. Ясное дело, фамилия выдуманная. Лавкрафт — убийца или пешка в какой-то игре? Умный псих или марионетка? И если последнее, то кто дергает за ниточки?

— Вот это да, — прошептал Маллин и сильно встряхнул Уолли.

Тот встрепенулся:

— А? Что?

— Заткнись, — буркнул Маллин. — Сейчас три часа ночи. — Он показал на площадку у ограды лечебницы «Беллью». — Смотри, вон там мистер Дойл.

Недалеко от полицейского автомобиля под фонарем стоял Дойл с какой-то женщиной. Они тихо переговаривались, озираясь.

— С кем это он? — спросил Уолли.

— Выглядит, как будто шлюха. — Маллин помрачнел, озадаченный новым поворотом событий.

— Нашли где пристроиться. — Уолли достал фляжку и глотнул. — Давайте, босс, сделаем их. — Он взялся за ручку дверцы, но Маллин остановил его:

— Нет. Подождем, посмотрим, что они…

Неожиданно к окошку со стороны пассажира прилипло обросшее щетиной лицо.

— Извините, братцы! Очень хочется выпить. Понимаете, продрог так, что зуб на зуб не попадает. А у тебя, я вижу, кое-что есть. — Бродяга кивнул на фляжку Уолли. — Поделись, Христа ради.

— Заткни свою дыру, остолоп, — пробормотал Уолли.

— Убирайся, — прохрипел Маллин, не отрывая глаз от Дойла и его спутницы.

— А что такое, мои дорогие? Разве я невежливо попросил? — Бродяга прижал нос к стеклу.

— Ну вот что, клоун, я тебе сейчас покажу. — Уолли завозился с дверной ручкой.

— Ты хочешь их спугнуть? — сердито прошептал Маллин, оттаскивая его.

— Я всего лишь попросил немного выпить! — воскликнул бродяга. — Подумаешь!

Разозленный, Маллин полез за пистолетом. Уолли прижал к стеклу жетон.

— Полиция. Уходи. Пошел прочь.

— Полиция? — Бродяга завопил так, что его можно было услышать за несколько кварталов. — Почему же вы сразу не сказали?

— Идиот! — крикнул ему Уолли.

— Будь он проклят! — Маллин ударил кулаком по приборной доске, потому что Дойла и женщину как ветром сдуло. — Паршивый сукин сын. — Он вышел из автомобиля и обогнул капот.

Бродяга резво отскочил и принял боксерскую стойку.

— Не смейте применять насилие.

— Сейчас я тебе дам выпить, пес вонючий…

Продолжая хихикать, бродяга скрылся в тени. Маллин выругался и спрятал пистолет в кобуру. Они уехали. Наблюдение было сорвано.

Дойл прижал Мари к стене. Автомобиль, в котором сидели Маллин и Уолли, прогромыхал мимо и скрылся за поворотом.

— Они уехали? — промолвила Мари.

— Кажется, да. — Дойл отстранился, неожиданно осознав, что все это время обнимал ее. Откашлялся. — Ты замерзла?

Мари улыбнулась:

— Уже нет.

— Мари…

Она подняла руку.

— Ш-ш-ш!

К ним кто-то приближался.

Дойл встал посреди тротуара, положив обе руки на трость.

— Артур, давай лучше продолжим изображать влюбленных, — прошептала Мари и потянула его к себе. Он обнял ее. Прижал губы к шее, руки опустились ниже, к бедрам.

Из переулка вышел бродяга.

— Надо же, вздумали мне угрожать… да я… да если какая-нибудь сволочь свяжется со мной, я…

Он остановился рядом. Дойл и Мари прервали объятие. Бродяга широко улыбнулся.

— Подайте пенни грешнику.

Мари брезгливо поморщилась.

— Бог подаст.

— Отвали, приятель, — буркнул Дойл.

— А красотка у тебя совсем даже ничего. — Бродяга уставился на Мари.

— Тебе сказано, убирайся! — Дойл приставил к его груди конец трости.

— Ой-ой, напугал. — Бродяга вскинул руки в дурашливом ужасе. — А самого выслеживает полиция. Расскажи лучше, что ты натворил, парень?

Дойл насупился.

— Кто ты?

— Не важно. А вот кто сидит вон в том доме, хотелось бы знать? Говорят, тот самый загадочный убийца, который расправился с добрыми людьми из приюта.

Дойл схватил бродягу за воротник.

— Кто тебя послал?

— Хочешь знать, кто меня сюда послал? В самом деле?

— Говори!

Бродяга с притворным испугом оглянулся по сторонам и произнес:

— Меня послала сюда… жена.