Архангельские былины и исторические песни, собранные А. Д. Григорьевым. Том 1

В осённом празнички Воздвиженьи
Выпадала пороха снегу белого.
Да никто по той пороше не хаживал, —
Пробежал только заюшко серенькой,
5. Прорыскал горносталюшко беленькой.
Тут ишло-прошло три брата названыя
Да названыя братья крестовыя;
Оне шли с балу́ да приросхвастались:
Да Племяшенька хвастал молодой жоной,
10. Да Чюрилушко хвастал золотой казной,
Да Омелюшка хвастал умом-разумом.
Да поехал Племяшенька во Божью церкву́ —
Да к его-то жене милой друг пошёл,
Милой друк пошёл Чюрило сын Иванович.
15. Да бросалса Омелюшка во Божью церкву́,
Да заходил Омелюшка во Божью церкву́:
«Уж ты ой еси, Племяша сын Епленкович!
Нечего́-то ты не знаёш и не ведаёш;
У тебя-то есь в доми несчасьицо:
20. У тво[е]й-то жоне милой друх в гостях!»
Нечего-то с ним Племяша не спроговорил, —
Выходил Племяша из Божьей церквы́,
Он садилса на коня богатырского,
Полетел Племяша, — только пыль столбом.
25. Доежжал Племяша до двора своего широкого;
Он стучит-гремит да в воротечка,
Он стучит-брецит да в золото кольцо.
Выходила тут девушка-служаночка:[180]
«Ишше кто у нас да у ворот стучит?
30. Ишше кто у нас да во кольцо бречит?»
Отвечал Племяшенька служаночки:
«Ваш хозяин приехал из Божьей церквы;
Отпирай-ко мне, служаночка, воротечка!»
На то служанка не ослушалась, —
35. Розмахнула она ворота́ на пяту́.
Спроговорил Племяшенька служаночки:
«Уж ты ой еси, девушка-служаночка!
Ты скажи мне, служаночка, правду-истину,
Ишше где моя Катерина Николаёвна?»
40. Отвечала служаночка Племяшеньки:
«Екатерина Николаёвна Богу мо́литсе,
Она теплит свещи́ да воскуяровы (так

)».Да бросалса Племяшенька в нову горницю,
Увидал он синь кафтанчик на скапике* (так),
45. Да спроговорил Племяшенька Катерины Николаёвны:
«Кажитсе, такого кафтанчика я не нашивал».
От[ве]чала Екатерина Николаёвна Племяшеньки:
«Вечер были у мня бабкины ребя́тушка,
Да оставили ребя́тушка кафтанчик!»
50. Увидал он черну (так) шляпу на столике́:
«Уж ты ой еси, Екатерина Николаёвна!
Кажеться, я такой шляпочки не нашивал».
Отвечала Екатерина Николаёвна:
«Тоже были в вечер бабкины рябятушка
55. Да оставили черну шляпу на столике!»
Да бросалса Племяшенька в теплу спаленку;
Доходил он до кровати тисовые,
Розмахнул он одеяло полушёлково.
Тут выскакивал Чюрило Иванович,
60. Да бросалса Чюрило Племяшки в резвы но́жечки:
«Ты прости меня, Племяшка, в таковой вины:
Я не буду ходить больше к твоей жоны;
Да не хвастал бы, Племяшенька, молодой жоной,
Лучшо хвастал бы золотой казной!»
65. Нечего тут Племяша с ним не спроговорил,
Да берёт в руки саблю вострую, —
Отрубил Чурилу буйну голову.
Покатилась головка по чисту полю.
Выходила Екатерина Николаёвна,
70. Наливала стокан (так) да зелья крепкого:
«Уж ты ой еси, Племяша сын Епленкович!
Уж ты выпей стокан да пуншу сладкого
Ты со радости да ты с весельица, —
Уж ты выжил лиху траву из чиста поля,
75. Да убил ты Чурила Ивановича!..»
Нечего с ей Племяша не спроговорил:
Он берёт в свои руки белыя саблю вострую, —
Отрубил Екатерины буйну голову.
79. Да служаночку выгонил на улицу.