Архангельские былины и исторические песни, собранные А. Д. Григорьевым. Том 2

Садков Егор Дмитриевич

Егор Дмитриевич Садков — крестьянин д. Не́мнюги (именно Верхнего конца) Со́впольской волости, высокий и худощавый старик, около 60 лет, неграмотен. Он женат теперь на второй жене, от которой имеет одиннадцатилетнего сына Бориска. От первой жены у него есть несколько взрослых сыновей, на одного из них — Феодора — мне указывали, как на знатока старин (в бытность мою в Не́мнюге он работал на Ружниковском мезенском лесопильном заводе). Сам Егор теперь одряхлел, страдает грыжей, вследствие чего не может делать тяжелой работы; живет он бедно и рад всякой возможности заработать деньги легким трудом. Теперь он или ездит «бота́ть рыбу» (для чего он делает в лодке по несколько десятков верст в день: малый сынишка гребет, а он сам правит), или нанимается караульщикам на заводах. Но раньше это был отважный мореход, которого знали и знают еще теперь на Зимнем берегу, на Кулое и Мезени. На своем ка́рбасе он ходил даже в Архангельск. Бывало накупит он осенью провизии и других предметов в Архангельске и отправляется морем в р. Ку́лой. Стоят противные ветры. Люди боятся за него и советуют ему продать карбас и отправиться домой сухим путем, но он выжидает по неделям попутного ветра и все-таки приезжает на своем карбасе в свою деревню. Лет 12—13 тому назад с ним местная власть уговаривалась, чтобы он колонизовал Новую Землю, но в Архангельске нашли неудобным утвердить этот выбор. Он известен по всему Кулою как мастер петь старины, знает также наговоры и старается зарабатывать деньги лечением. Он любит выпить, очень скоро заговаривается с народом и забывает о деле. Я хотел было его за его знакомство с местностью и народом взять к себе на помощь для того, чтобы он впереди меня по деревням уведомлял население о собирании мною былин, рассеивал его страхи и узнавал, кто знает старины, но потом, ввиду его слабости к вину и лишним разговорам с населением с забыванием о деле, я раздумал. Он пропел мне 16 старин: 1) «Дюк Степанович», 2) «Данило Игнатьевич и его сын Михайло», 3) «Илья Муромец и станишники», 4) «Бой Добрыни с Дунаем», 5) «Данило Игнатьевич», 6) «Молодость Добрыни и бой его с Ильей Муромцем», 7) «Садко», 8) «Васька-пьяница и царь Баканище», 9) «Чюрило и неверная жена Перемяки», 10) «Сорок калик со каликою», 11) «Калика и голи кабацкие», 12) «Небылица», 13) «Усы», 14) «Проделки Васьки Шишка», 15) «Старина о льдине и бое женщин» и 16) «Дунай». Первые 14 старин он пропел в д. Карьеполе, а последние 2 в д. Сояне. Позднее, когда я уехал с р. Кулоя в р. Мезень, мне передавали, что Садков ждет меня зачем-то в Русановском заводе. Предполагая, что он хочет мне еще спеть что-либо, я старался увидать Садкова, но это мне не удалось: он ушел на Ружниковский завод, где будто бы нанялся в сторожа. Кроме пропетых старин, он знал еще раньше, но не мог мне тогда спеть 1) про «Камское побоище» и 2) «Орсёнко», который поит голей и пропивает сорок тысяч; он слышал или даже знал раньше старину 3) о «Голубиной книге». Содержанию старин он верит: удивляется подвигам богатырей, когда поет об изменении природы во время боя Добрыни с Дунаем, и плачет, когда поет о том, что 40 калик казнят оклеветанного Михаила. Поет он довольно громко. Интересно у него иногда при пении окончание стиха. Он еще знает пять духовных стихов: 1) «Алексей-человек Божий», 2) «Иуда Христа продаваёт», 3) «Микола-святитель», 4) «Вознесение Христово» и 5) «О старце, не владевшем ни руками, ни ногами», и еще 6) «Грумаланку» — песню о том, как бедовали русские на Грумаланте (Шпицбергене), которую теперь, по его словам, редко кто знает. Зная много старин, он старается связать их в своем сознании. Интересны его объяснения по поводу старины «Бой Добрыни с Дунаем». У русских богатырей были бело-полотняные шатры, а у неверных черные. Когда не бывало неприятельского нашествия, Владимир распускал богатырей. Дунай, бывший русским богатырем, во время такого отпуска служил королю лехоминскому. На пиру кн. Владимир разгневался на Дуная («Пощо цюжи королесьва обороняш?») и велел за это посадить его в погреб. Калики в «Старине о 40 каликах», по его объяснению, были богатыри.

230. Дюк Степанович

(См. напев № 10)