Архангельские былины и исторические песни, собранные А. Д. Григорьевым. Том 2

Да во стольнём во городе во Киеве
А-й у ласкова у князя у Владимера
Заводилось пированьицо-почесьён пир
Да для многих-то кнезей да многих боероф,
5. Да для сильних могуциих да богатырей,
Да для фсех-де полениць да приудалыих,
Да для фсех бы купьцей-гостей тор(г)овыих,
Да для фсех бы хресьянушок да прожытосьных.
Ишша фсе бы на пиру да напивалисе,
10. Ишша фсе бы на цесном да наедалисе;
Ишша фсе бы на пиру да были пьяны-весёлы.
Да Владимёр-княсь по грынюшки похажыват,
Он веть с ношки на ножоцьку да переступыват,
Он сапок бы о сапок да поколациват,
15. Ишша белыма руками да прирозмахиват,
Да златыма-то перснями прынашшалкиват,
Да русыма кудрями прынатрехиват,
Да (из) ус<т> (так

) тако слово выговарыват:«Уш вы ой еси, удалы да добры молотцы!
20. Ишша фсе у нас во городе да поженёны,
Красны девушки да фсе взамуш да повыданы;
Да един бы я, княсь, да фсё холост хожу,
Я холост бы хожу да не жонат слову́:
Вы не знаете ли мне да фсё обруцьници,
25. Фсё обруцьници-ли мне да красной девици:
Станом-возростом была, умо́м сверсна,
По походоцьки-де девушка как павушка,
По го́вори-то была бутто лебёдушка,
Ишша ясны-ти оци да были как у сокола,
30. Ишша церныя брови да как у соболя,
Да ресници-ти были как у сиза бобра,
Ишша тело-то бело-то веть как белой снек?
Ишша шшоки у ей да как веть алой цвет?»
Ишша большой-от хороницьсе за средьнёго,
35. Ишша средьней-от хороницьсе бы за меньшого,
Да от меньшого Владимеру ответу нет.
Говорыл бы Владимер по фторой након:
«Уш вы ой еси, удалы добры молотцы,
Уш вы руськи сильни и фси бога́тыри,
40. Ишша фсе поленици да приудалыя,
Ишша фсе жа купьци-гости да торговыя,
Ишша многая казаки со тиха Дону,
Ишша фсе бы калики перехожые!
А ишша фсе у нас во городе, братцы, поженёны,
45. Красны девици фсе ныньце взаму́ш повыданы;
Да един я, княсь Владимер, фсё холост хожу,
Да холост бы хожу да не жонат слову;
Вы не знаете ли хто мне-ка обруцьници,
Да обруцьници мне бы да красной девици:
50. Станом-возростом ровна да умом сверсна,
Ишша тело-то было — как веть белой снег,
Ишша шшоки-ти у ней — как веть алой цвет,
По походоцьки девушка — как па́вушка,
По гово́ри-то было — бутто лебёдушка,
55. Ишша ясны-ти оци да были — как у сокола,
Ишша церныя брови — да как у соболя,
Да ресници-ти были — да как у сиза бобра?»
Ишша большой-от хороницьсе за средьнёго,
Ишша средьней-от хороницьсе да за меньшого,
60. Да от меньшого Владимеру ответу нет[143].
Из-за того же из-за стола из-за окольнёго
Да со той же скамеецки да белодубовой,
Белодубовой скамеецки попересьнею,
Ис того же бы местицька из нижного,
65. Да из нижного места богатырского
Выставал тут удалой доброй молодець,
Да по имени Личярьда сын Лазурьевич.
Да ставал-то Личярьда да на резвы ноги,
Говорыл-то Личярьда таковы рец(ч)и:
70. «Уш ты батюшко Владимер стольнекиефьской!
Ты позволь-ко-се мне слово молвити,
Слово молвити мне да рець гово́рити, —
Не изволь ты миня за́ слово скоро сказнить,
Не садить бы миня во темныя погребы,
75. Не сылать бы во сылоцьки да во дальнея!»
Говорыл-то Владимер таково слово:
«Уш ты ой еси, Личярда да сын Лазурьевиць!
Говоры ты, Личярдушка, што те надобно;
Говоры-ко рець да без опасности».
80. Говорыл тут Личярда таково слово:
«Уш ты батюшко Владимер стольнекиефьской!
Ишша ес<т>ь у Данилушка Игнатьёва,
Ишша ес<т>ь у его да молода жона,
Да по имени Катерына свет Вику́ловна;
85. Мы возьмём-ко ей да за тобя́ заму́ш!..»
Говорыл-то Владимёр таково слово:
«Ты — дурак, Лицярда да сын Лазурьевиць!
Ишша как это можно да нонь подумати
У живаго-то мужа да фсё жону отнять?!.»
90. Да на то-де Лицярдушка догадлив был:
«Созови-ко Данила да на почесьен пир
Да налош ему служопку великую,
Да великую служопку цежолую:
Ты пошли-ко Данила да на Буя́н-остроф:
95. Ишша много на Буян-остроф людей ездило,
Ишша мало бы назать да ворочялосе, —
Да тогда мы ей возьмём да за тобя́ взаму́ш!»
Говорыл-то Владимер таково слово:
«Уш ты ой еси, Лицярда да сын Лазурьевиць!
100. Отправляйсе Данилушку к Игнатьёву,
Ты зови-ко-се Данила да на почесьен пир
Хлеба-соли бы исть да перевароф пить,
Ишша сам говоры[л] да таково слово:
“Без тобя у нас, Данило, да ноньце пир нейдёт,
105. Ишша пир-от нейдёт — да не пируицьсе!”»
Да пошол-то Лицярда да ис светлой грыдни,
Пошол бы Лицярда на конюшын двор,
Он веть брал бы собе да коня доброго,
Обуздал он, опседлал да коня доброго,
110. Да отправилса Лицярда ф путь-дорожецьку
Ко тому же ко Данилушку Игнатьёву.
Приежжал он к Данилу да к шыроку двору.
У Данилушка было фсё у Игнатьёва,
Обведёна ограда была жалезная.
115. Да объехал тут Лицярда да кругом-накруго,
Да не мог Лицярдушка ворот найти;
Да поехал Лицярда да по фторой након;
Да объехал Лицярда да по третей након.
Увидал-то Данило да сын Игнатьевиць:
120. Ишша е́дит молодець крук широка́ двора;
Посылаёт он веть слугоф верныих:
«Отворите-ко воротицька оградныя,
Запускайте-ко дородна добра молотца!»
Утворили бы ворота фсё бы градныя
125. Да пустили бы удала да фсё молотца.
Заходил-то Лицярдушка во светлу грыню́,
Веть он Господу тут Богу помо́лилса,
На вси стороны цеты́ре он поклонилса:
«Уш ты здрастуёш, Данило да сын Игнатьевиць!
130. Ты поедём, Данило, да ф красен Киеф-грат
Ко тому жа ко князю ко Владимеру,
Ты поедём ты нонь да на поцесьён пир;
Без тобя веть, Данилушко, у нас пир нейдёт,
У нас пир нейдёт — да не пируицьсе!»
135. Засрежалса тут Данило да сын Игнатьевиць.
Да во ту жа пору было да во то времё
Да Данилушкова молода жона
Перекинула бы картоцьки волшебныя
И сама говорила да фсё Данилушку:
140. «Да зовут-то Данилушку да на почесьён пир —
Ишша будёт тибе служопка великая,
Да великая бы служопка цежолая!»
Снаредилса бы Данило да сын Игнатьевич,
Обуздал-опседлал да коня доброго.
145. Да садились бы они да на добрых коней,
Да поехали они да по цисту полю.
Ишша едут они скоро-наскоро;
Приежжали ко князю к широку двору,
Заходили бы они да во светлу грыдьню.
150. Да встречяли бы Данила кня́зи-бояра,
Ишша сами говорили таково слово:
«Уш ты ой еси, Данило да сын Игнатьевич!
Без тобя у нас ноньце пир нейдёт,
Ишша пир-от нейдёт — да не пируицьсе!»
155. Да са́дят бы Данилушка за белодубоф стол,
Да са́дят его Данила да в место в бо́льшоё,
Да во большоё во место богатырскоё.
Не садицсе наш Данило да во место большоё;
Да садилса наш Данило да в место средьнеё,
160. Да во средьнёё местецько богатырскоё.
Наливали ему цяроцьку зелена вина,
Да не малу, не велику — полтора ведра;
Подносили к Данилу Игнатьеву:
«Прыми, выкушай, Данило да сын Игнатьевич,
165. Да на то бы де здравьицё да молодецькоё!»
Принимаёт бы Данило да единой рукой,
Выпиваёт Данило да к едному духу.
На закуску ему — голову бела сахару,
На запифку — турей рок да мёду слаткого.
170. Ишша фсе тут на пиру да напивалисе,
Ишша фсе бы на чесном пиру да наедалисе;
Ишша фсе бы на пиру да пьяны-ти-весёлы.
Да Владимёр-княсь по грынюшки да похажыват,
Он веть с ножоцьки на ножоньку переступыват,
175. Ишша белыма руками прирозмахиват,
Да златныма-то перснями принашшалкиват,
Да русыма кудрями принатрехиват,
Да из ус<т> таки реци да выговарыват:
«Уш ты ой еси, Данилушко Игнатьевич!
180. Да кому же была служопка надьме́чона?..
Да топерьце Данилу да служба явлена:
Ишша съездить Данилу да на Буян-остроф
Да поймать-то <в>епрёныша-та дикого
Да бес той жа без раноцьки кровавоей!»
185. Говорыл тут Данило да таково слово:
«Ишша хто-небыть съездит да оприцьне́ миня!»
А-й говорыл бы Владимер по фторой након,
Говорыл бы Владимер по третей након:
«Уш ты ой еси, Данило да сын Игнатьевич!
190. Да кому была служопка надьмечёна?..
Да топерице Данилу да служба явлёна!»
Отошло бы у их да пированьицо,
Отошло бы у их столованьицо.
Да поехал Данило да со двора сдоло́й
195. Ко своей бы веть он да молодой жоны.
А стрецяла его да молода жона,
Ишша на имё Катерына да свет Викуловна;
Да сама бы говорила таково слово:
«Уш ты ой еси, Данило да сын Игнатьевич!
200. Да с пиру веть едут да пьяны-ве́сёлы;
Ишша ты веть ноньце да призадумалса,
Призадумалса, Данило, — да запечалилса:
Да наложона бы служопка, видно, великая,
А-й да великая служопка цежолая!..»[144]
205. Да брала она Данила да за праву руку;
Да вела она Данила да во светлу грыдьню,
Да во ту жа во спальню фсё во тёплую;
Да ложыла Данила на кроватку спать,
На кроватоцьку спать да опоцев дёржать.
210. Да по утру-то было фсё по ранному
Да будила Данилушка Игнатьёва:
«Уш ты полно те спать да те пора ставать,
Отправляцьсе веть времё да на Буян-остроф!..»
Да ставал-то Данило да сын Игнатьевич,
215. Омывалса Данило да ключевой водой,
Тонким белым полотёнышком утираицьсе.
Да пошол бы Данило да на конюшын двор,
Он веть брал бы, уздал да коня доброго;
Обуздал-опседлал да коня доброго,
220. Он засте́гивал двенаццать тугиф потпругоф,
Да тринатцату тенул церес хребётну степь, —
Да не ради басы, да ради крепости,
Ишша ради опору молодецького.
Спровожать-то его да молода жона,
225. Ишша та жа Катерына свет Викуловна.
<О>на дала ему утеху молодецькую:
Да дала ему с собой да веть ско́куна,
Да дала ему с собой да уш веть ревуна,
А дала ему с собой суцьку-насле́зьницю*;
230. И сама бы она ему наказыват,
Да наказыват Данилу — да наговарыват:
«Переедёш ты, Данило, да на Буян-остроф, —
Ты спускай-ко-се суцьку фсё наслезьницю,
Ты тогда с ей спускай да веть ско́куна,
235. Ишша жа ты спускай с има рёвуна!..»
А садилса Данило да на добра коня;
Да поехал Данило да по чисту полю,
По тому жа роздольицу по широкому.
Ишша едёт Данило подле синё морё,
240. Ишша бьёт он коня да по тусьним бы ребрам.
Ишша тут его конь да россержаицьсе
Да от матушки сырой земли да отделяицьсе.
Переехал Данило да на Буян-остроф» —
Да спустил он веть суцьку фсё наслезьницю,
245. Да тогды веть спускал с ей веть ско́куна,
Да тогда спускал веть рёвуна.
Ишша суцька <в>епрёныша-та насле́дила,
Ишша скокун-от <в>епрёныша-та наскакал,
Ишша рёвун-от <в>епрёныша-та о́бревел;
250. Ишша стал наш <в>епрёныш-от пот сырой дуп.
Уш тот жа Данилушко Игнатьевиць
Да намётывал петёлки ему шелковыя
Да поймал он <в>епрёнышка-та дикого.
Ишша зацел <в>епрёныш-от поскакивать;
255. Ишша зацял Данило его подергивать,
Прыковал он <в>епрёныша ко стремену,
Да поехал Данило да фсё в обратной путь.
А-й во ту жа пору было — во то времё,
Обжыдают Данила да ф красён Киеф-грат.
260. Выходил-то Лицярда да сын Лазурьевиць,
Выходил-то Лицярда да на высок волхон*[145];Ишша брал бы он трубоцьку подзорную,
Да подзорьною трупку дальнёвидноё;
Ишша зрил бы, смотрел да во цисто полё, —
265. Да завидял бы Данилушко Игнатьёва:
Да ведёт-то <в>епрёнышка-та дикого
Да прико́вана у Данила фсё ко стремену.
Побежал-то Лицярда скоро-наскоро,
Побежал бы веть он да на конюшын двор,
270. Ишша брал бы своёго да коня доброго,
Да поехал он к Данилу да по чисту полю;
Ишша стретил Данила да на чистом поле,
Ишша сам говорыл да таково слово:
«Уш ты здрастуёш, Данило да сын Игнатьевич!
275. Уш ты здраво ты съездил на Буян остроф,
Да ведёш ты <в>епрёныша-та дикого;
Ишша я бы как поехал нонь ф цисто полё
Со того бы похмельиця великого,
Я забыл свою сабельку-ту вострую,
280. Я забыл бы палоцьку боёвую,
Я забыл бы копьё да брусоменьскоё;
Уш ты дай же, Данило, да мне попользовацьсе
Да своей-то орудей богатырское!»[146]
Говорыл ему Данило таково слово:
285. «Да́ не ссу́да тибе нонь во чистом поле!»
Ишша тут его дело да прыконьцялосе.
А поехали они да ф красен Киеф-грат
Да приехали ко городу ко Киеву.
Да стрецяли Данилушка Игнатьёва.
290. Да прывёл бы <в>епрёнышка-та дикого,
Да прывёл бы ко князю да к шыроку двору,
К шыроку бы двору да ко красну крыльцу
Ишша фсем бы им на посмотреньицё,
На посмотреньицё бы им — на удивленьицё.
295. Говорыл-то Данило таково слово:
«Убирайте с руки <в>епрёныша-та дикого».
Выскакивал Олёшенька Поповицёк,
Ишша брал бы <в>епрёнышка-та дикого
Да за ту жа за петелку шелковую.
300. Ишша зацел <в>епрёныш-от поскакивать,
Ишша зацел <в>епрёныш-от попрыгивать,
Ишша зацел он Олёшеньку подергивать,
Ишша сдёрнул Олёшеньку со резвых нох,
Ишша за́цял по улоцьки потаскивать, —
305. Да сфатил его Данилушко Игнатьевиць:
Да застали[147] <в>епрёныша-та дикого
Ишша ф то жа веть местицько удобноё.
«Ты здраво ты съездил да на Буян-остроф,
Да привёл ты <в>епрёныша ф красен Киеф-грат
310. Ишша фсем бы нам да на посмотреньицо,
Ишша фсем бы веть нам на удивленьицё!»
Пошло бы тут у их да пированьицо,
Пированьицо у их да столованьицо.
Да садили бы Данила да в место бо́льшоё
315. Да во бо́льшоё в место в богатырскоё;
Да поили бы Данилушка зеленым вином:
«Уш ты ой еси, Данило да сын Игнатьевиць!
Уш ты пей бы нонь да зелено вино,
Да дотуль его пей, <с>колько хоцицьсе!..»
320. Да прошли бы тут вести нехорошыя.
А-й говорыл бы Лицярда таково слово:
«Уш ты ой еси, Данило да сын Игнатьевиць!
Ты прости-ко-се миня да виноватого,
Ты прости-ко-се миня да во первой вины,
325. Да сказал бы я слово да в молодых летах,
Да сказал бы я слово фсё по глупости!..»
Ишша падал Данилу да во резвы ноги:
«Ты прости же миня да виноватого!»
Да простил его Данило да сын Игнатьевиць.
330. Ишша тем ихно дело да оконьцялосе.