Архангельские былины и исторические песни, собранные А. Д. Григорьевым. Том 3

А во славной было главной Золотой Ёрды
У прикрасного Василья сына Окуловичя
Собиралось пированьичё-почесьён пир
А про многих про пановей-улановей,
5. А про тех было мурзоф и тотаровей.
Уш как пир-от идёт нонь пир навесели,
Уш как день-от идёт да день ко вечёру:
Ише фсе на пиру нонь пьяны-весёлы —
Ишше фсе на чесном пиру росхвастались.
10. А Васильюшко по грынюшки погуливат,
Он веть куньей-то шубочькой розмахиват,
Золотым костыльком ф пол поколациват;
Ише сам из рецей он выговарыват:
«Уш вы ой еси, пановья-юлановья,
15. Уш вы те же мурзы да фсе тотарыны!
У нас фсе нонь во городе поженёны,
Красны девушки взамуш фсе повыданы;
А один я Васильюшко холост хожу,
Я холост-де хожу и нежонат слыву.
20. Вы не знаите ле где-ка мне обручьници?»
А тут большой-от кроицьсе за средьнёго,
А тут средьней бороницьсе за меньшого;
От меньшого, сидят, долго ответу нет.
Иза того нонь стола было окольнёго
25. Выставал тут удалой доброй молодець,
А по имени Торокашко сын Заморенин.
Он поближе к Василью придвигаицьсе,
Он пониже ёму да поклоняицсэ:
«Уш ты батюшко Василей сын Окуловичь!
30. Уш я знаю тибе ноньче обручьницю;
Уш я знаю не девицю-душу красную,
Уш я знаю тибе нонь жону мужнюю
А во том же во Чярьсви с Ерусолином
У того где чяря ноньче Соломана,
35. Ише та где чяричя Соломадина;
Красотой она красна и ростом высока».
Говорил тут Василей сын Окуловичь:
«Уш ты ой еси, Торокашко сын Заморенин!
Как нам можно у живого мужа жона отнять?
40. А Соломан чярь Давыдовичь хитёр-мудёр,
Розорит-попленит фсю Золоту Ёрду».
А на то Торокашко-вор догадлив был,
Говорил Торокашко таково слово:
«Уш ты ой еси, Василей сын Окуловичь!
45. Без бою возьмём, без драки, мы без сеценья,
Безо всякого возьмём мы кроволитея!
Нагрузи ты мне топере три черных карабля:
Уш как первой карапь ты со товарами,
Уш как фторой карапь со плисом-бархатом,
50. Уш как третей-от карапь ты со напитками,
А со фсякима со разныма закусками!..»
А на то где Василей не ослушалса;
Нагрузил он топере три черных-е карабля:
Уш как первой карапь он со товарами,
55. Уш как фторой карапь со плисом-бархатом,
Уш как третей карапь и со напитками
А со фсякима со разныма закусками;
Он и дал ёму на корабли товарыщоф.
А пошли они здраво за синё морё.
60. Ёму пала тут веть поветерь способная, —
Поднимала паруса белы полотнянны:
Он здраво перешол черес синё морё.
Он приходит во Чярьсво в Ерусолим-грат;
Становицьсе он на пристань карабельную,
65. Опускал он паруса белы полотняны,
Он вымётывал якори булатныя,
Он вымётывал сходёнки дубовыя;
Он и брал с собой подарочьки не маленьки,
Он не маленьки подарки брал — ф петьсот рублей;
70. Он пошол где к чяру-ту ко Соломану.
Он приходит к Соломану к шыроку двору,
Проходя идёт Торокашко на кра(с)но крыльцо,
Проходя идёт Торокашко в нову горьничю.
А выходит тут девушка-чернавушка.
75. Говорил тут Торокашко таково слово:
«Уш ты ой еси, девушка-чернавушка!
Ишше дома ле Соломан-чярь Давыдовичь?»
Отвечат ёму девушка-чернавушка:
«У нас Соломана-чяря в доме не случилосе,
80. А уехал Соломан во чисто полё
Он на тихи на вёшныя на заводи
Он стрелять-де гусей да белых лебедей!»
Говорил тут Торокашко таково слово:
«Уш ты ой еси, девушка-чернавушка!
85. У вас дома ле чяричя Соломадина?»
Отвечат ёму девушка-чернавушка:
«У нас дома чяричя Соломадина!»
Говорил тут Торокашко таково слово:
«Уш ты ой еси, девушка-чернавушка!
90. Ты пошли сюда чяричю Соломадину!»
Выходила тут чяричя Соломадина.
Говорил тут Торокашко таково слово:
«Уш ты здрастуй, чяричя Соломадина!»
Он вымал тут подарочьки не маленьки,
95. Он не маленьки подарочьки — ф петьсот рублей;
Он дарыл где чяричи Соломадиной;
Он и звал ей теперече на тры черных карабля
Он опченивать товары фсё заморския,
С которого товару коя пошлина:
100. «А по пошлины в городи торговать буду!»
А на то где чяричя не ослушалась,
Поскорёшенько она тут снарежаласе.
А пошли они с Торокашком на три черных карабля.
Он на то Торокашко-вор догадлив был:
105. Не на тот ведёт корапь, ко́ей со товарами,
Не на тот ведёт карапь, коей с плисом-бархатом, —
Он на тот ведёт карапь, коей со напитками,
Он со всякима разныма со закусками.
Он садил ей за столы нонь за дубовые
110. Да он за те ей за скатерти персцятые,
Он за те где напитки розналисьние.
Подавал он ей напиткоф розналисьних-е,
Он и сам говорил да таково слово:
«Выпей-выкушай, чяричя Соломадина;
115. Веселей тибе товары наши опченивать,
Со которого товару котора пошлина:
Я по пошлины в городи торговать буду».
А на то где чяричя не ослушалась,
Выпивала эту чярочьку-ту первую.
120. Наливал Торокашко чяру фторую:
«Ище выкушай, чяричя Соломадина, —
Веселей тибе товары наши опченивать!»
А на то где чяричя не ослушалась —
Выпивала эту чярочьку-ту фторую,
125. Выпивала эту чярочьку фсю досуха.
Где пила чяричя, ела, тут и спать лёгла.
Он на то Торокашко-вор догадлив был:
Обирал он веть сходёнки ду(б)овыя,
Он выкатывал якори булатныя,
130. Поднимал он паруса белы́ полотнянны.
А ёму пала поветерь способная, —
Он отправилса здраво за синё морё.
Ишше тут-де чяричя пробужаицьсе,
От великое хмелинушки протвержаицьсе,
135. А сама говорит она таково слово:
«Уш ты ой еси, Торокашко сын Заморенин!
Ты куда миня везёш веть жону мужнюю?
Ты за князя ле везёш миня, за кнезьевичя?
За короля ле везёш миня, королевичя?
140. За сибя ле, за дородня добра молочьчя?»
Говорил тут Торокашко таково слово:
«Я везу тибя чяричю Соломадину
Я во славну во главну Золоту Ёрду
За прикрасного Василья сына Окуловичя!»
145. А приходят они здраво в Золоту Ёрду;
Приставаёт на пристань он карабельнюю,
Опускал он паруса белы полотняны,
Он вымётывал сходёнки дубовые.
Тут стречял-де Василей сын Окуловичь,
150. Он и брал где чяричю за белы руки,
Чёловал он в уста ей во сахарные,
Он повёл ей чяричю во шырокой двор.
А чесным у их пирком да ноньче сватьбы быть.
А во ту где веть пору и во то время
155. А приехал Соломан-чярь Давыдовичь,
А приехал Соломан-чярь из чиста поля.
Не выходит чяричя Соломадина,
Не стречят-де Соломана из чиста поля,
Не берёт где Соломана за белы руки,
160. Не снимат где Соломана со добра коня,
Не чёлуёт в уста ёго сахарные.
А выходит тут девушка чернавушка,
А берёт где Соломана за белы руки,
А снимат-де Соломана со добра коня.
165. Говорит тут Соломан-чярь Давыдовичь:
«Уш ты ой еси, девушка чернавушка!
У нас ґде же чяричя Соломадина?
А ф пиры она ушла але в беседушки?
Але она топере во гульбу ушла?
170. Але она топерече больна лёжыт?
Але ей топере в жывоти нет?»
Отвечят тут-де девушка-чернавушка:
«У нас нет ноньче чяричи Соломадиной;
Приходил Торокашко нонь з-за синя моря
175. Он на трёх же черных-е караблях;
Приходил он с товарам(и) з заморскима;
Он увёл ей Торокашко на три черных карабля
Он опченивать товары фсё заморьские,
Со которого товару коя пошлина,
180. Он по пошлины в городи торговать хотел;
Он увёс ей чяричю за синё морё
Он во славну во главну в Золоту Ёрду
За прикрасного Василья сына Окуловичя!»
А веть тут ето Соломану за беду при(ш)ло,
185. За велику за досаду показалосе;
Он и падал где батюшку в резвы ноги,
Он и стал просить у батюшка благ

ословленьичёА сходить где Соломану в Золоту Ёрду
А за той же чяричей Соломадиной.
190. Говорил тут Давыд ёму родной батюшко:
«Уш ты ой еси, Соломан чярь Давыдовичь!
Ты пойдёш-де во славну в Золоту Ёрду,
Насидисьсе под гузном ты под бабьим же!..»
А тут стал где Соломан снарежатисе,
195. Он и брал с собой где силушку-рать великую,
Он отправилса с силой за синё морё.
А ёму пала поветерь способная;
А счесливо перешол он черес синё морё.
Не дошол он до славной Золотой Ёрды,
200. Он оставил свою тут нонь фсю силочьку;
Он пошол тут Соломан в Золоту Ёрду,
Он пошол, своей силушки наговарывал:
«Уш ты ой еси, моя сила-рать великая!
Я пойду теперь во славну в Золоту Ёрду;
205. Заиграю я во турьей рок во первой рас —
Вы тогда, моя сила, снаредитисе;
Заиграю я во турьей рок во фторой рас, —
Вы тогда, моя силочька, подвиньтесе;
Заиграю я во турьей рок во третьей рас, —
210. Вы тогда, моя силочька, фсе бытьте тут!»
А пошол тут Соломан в Золоту Ёрду.
А приходит Соломан в Золоту Ёрду
Он к тому где к Васильюшку к шыроку двору.
Проходя идёт Соломан на красно крыльцо,
215. Проходя идёт во грыдьню княженечькую.
А Васильюшка тут в доми не случилосе,
А уехал Василей во чисто полё;
Уш как дома чяричя Соломадина
Говорит ёму чяричя Соломадина:
220. «Уш ты ой еси, Соломан-чярь Давыдовичь!
А приедёт как Василей-сын Окуловичь,
А приедёт Василей из чиста поля,
Я тогда-то куда тибя девать буду?»
Говорит тут Соломам(н) чярь Давыдовичь:
225. «Открой-ко ты перинушку пуховую,
Повалюсь я на кроваточьку кисовую,
Ты закинь миня перинушкой пуховою!»
А тут приехал Василей сын Окуловиць,
А приехал Василей из чиста поля.
230. А веть та где чяричя Соломадина
А того где чяря да фсё Соломана
Повалила на кроваточьку кисовую
А закинула периночькой пуховою,
А пошла она стречеть-то Василья сына Окуловичя
235. А снимать она Васильюшка со добра коня.
А брала она Васильюшка за белы руки,
А снимала Василья со добра коня,
Чёловала ёго в уста сахарныя,
А вёла ёго Василья во светлу грыню.
240. А розделса тут Василей сын Окуловиць.
Говорит тут чяричя Соломадина:
«Уш ты ой еси, Василей сын Окуловичь!
Кабы был здесь Соломан чярь Давыдовичь,
Уш ты що бы над им нонь как стал делати?»
245. Говорил тут Василей сын Окуловичь:
«Я сх(в)атил бы со спичьки саблю вострую,
Я сказнил бы Соломану буйну голову!»
Тут ставала где чяричя на резвы ноги,
Потходила ко кроваточьки кисовое,
250. Она откинула перинушку пуховую:
«Уш ты ой еси, Василей сын Окуловичь!
Ище здесь же Соломан-чярь Давыдовичь!»
А скакал тут Василей на резвы ноги,
А схватил он со спичьки саблю вострую,
255. Он и хочот казни́ть ёму буйну го́лову.
А Соломан-чярь Давыдовичь хитёр-мудёр;
Говорит тут Соломан таково слово:
«Уш ты ой еси, Василей сын Окуловичь!
А чярей не казнят — да ноньче вешают.
260. Ты сруби возьми рель[111] да привысокую;
Ты полош-ко на рель да перекладинку;
За перекладинку повесь-ко ты три петёлки:
Ишше перву-ту петёлку шелковую,
Уш ты фторую петёлку пеньковую,
265. Уш ты третью петлю повесь липову.
А в шолкову-ту веть петёлку полош праву руку,
А в пенькову-ту петёлку буйну голову,
Уш как в липову петёлку леву руку.
Уш ты зделай корэту приу<о>громную
270. А вести миня на рель нонь превысокую,
Посади-тко миня ты фпереди сибя!
Розойдецьсе ета славушка по фсей земли:
“А повесил Василей сын Окуловичь
А того же чяря да фсё Соломана!”»
275. А на то где Василей не ослушалса,
Он повесил на спичьку саблю вострую.
Говорит тут чяричя Соломадина:
«Уш ты ой еси, Василей сын Окуловичь!
Ты казни возьми Соломану буйну голову:
280. А Соломан-чярь Давыдовичь хитёр-мудёр,
Розо́рит-попленит фсю Золоту Ёрду!»
Говорил тут Василей сын Окуловичь:
«А тепериче Соломан-от у нас в руках!»
Приказал рубить он рель нонь привысокую,
285. Он положыть на рель нонь перекладинку;
За перекладинку повесить велел он три петёлки:
Уш как перву-ту петёлку шолковую,
Уш как фторую петёлку пеньковую,
Уш как третью-ту петёлку он липову;
290. Приказал делать корэту он приу<о>громную.
А срубили эту рель да привысокую;
Уш как зделали корэту приу<о>громную.
Да запрягали ф корэту они добрых коней
А вести где чяря нонь фсё Соломана
295. А на ту где-ка рель да превысокую.
Посадил ёго Василей фпереди сибя;
А поехали они нонь на рель да превысокую.
Говорит тут Соломан чярь Давыдовичь,
Говорил тут Соломан таково слово:
300. «А передни-ти колёса те веть конь тенёт,
Уш как задьни колёса пощо чорт несёт?»
Говорит тут чяричя Соломадина:
«Уш ты ой еси, Василей сын Окуловичь!
Ты казни-тко Соломану буйну голову:
305. А Соломан-чярь Давыдовичь хитёр-мудёр, —
Розорит-попленит фсю Золоту Ёрду!»
Говорит тут Василей сын Окуловичь:
«А теперече Соломан-от у нас в руках!»
Привёзли ёго ко рели превысокое,
310. Уш как брали Соломана за белы руки
А снимали со корэты приу<о>громное,
Повели ёго на рель да привысокую.
А ступил тут Соломан на первой ступень,
Говорил тут Соломан таково слово:
315. «Уш ты ой еси, Василей сын Окуловичь!
Ты позволь мне взыграть ф турьей рок во первой рас:
У мня есь за горами за высокима,
У мня есь за ручьями за прегрубыма,
У мня есь за лесами за дремучима
320. У мня ноньче голубы кормлёныя, —
А пускай мои голубы послушают
А ф последний они да во остадочьний!»
Приказал играть Василей ф турьей рок во первой рас.
Заиграл тут Соломан ф турьей рок во первой рас;
325. Он играл-де Соломан жалко-жалосно, —
Уш как тут ёго сила снаредилася.
А ступил тут Соломан на фторой ступень,
Говорил тут Соломан таково слово:
«Уш ты ой еси, Василей сын Окуловичь!
330. Ты позволь мне взыграть ф турьей рок во фторой рас:
У мня есь за горами за высокима,
У мня есь тут веть голубы кормлёныя, —
А пущай мои голубы послушают
А ф последний они нонь, во остадочьний!»
335. Приказал играть Василей в турьей рок во фторой рас.
Тут играл-де Соломан пуще старого,
Пуще старого играл он жалко-жалосно, —
Уш как тут ёго силочька прыдвинулась.
А ступил тут Соломан на третей ступень,
340. Говорил тут Соломан таково слово:
«Уш ты ой еси, Василей сын Окуловичь!
Ты позволь мне взыграть ф турьей рок в последний рас:
У мня есь за горами за высокима,
У мня есь нонь веть голубы кормлёныя, —
345. А пускай мои голубы послушают
А ф последней они нонь, во остадочьний!»
Приказал играть Василей ф турьей рок ф последний рас.
Заиграл тут Соломан ф турьей рок ф последней рас,
Заиграл тут Соломан жалко-жалосно, —
350. Уш как тут ёго сила фся нагрянула:
Тут хватали Васильюшка за белы руки,
Ишше ту где чяричю Соломадину
А того же Торокашка сына Заморенина.
Повели их на рель да превысокую
355. Их весить-то фсех ноньче ф три петёлки.
А ф шолкову-ту повесили Васильюшка,
А ф пенькову-ту чяричю Соломадину,
Уш как в липову Торокашка сына Заморенина.
Говорит тут Соломан-чярь Давыдович,
360. Говорил тут Соломан таково слово:
«Розойдецьсе типерь славушка по фсей земли:
“А повесил Соломан-чярь Давыдовичь
А того же Василья сына Окуловичя,
Ище ту где чяричю Соломадину
365. А того же Торокашка сына Заморенина!”»

Ишше тут им типерече славы поют,

367. А славы им поют — фсем старины скажут.