Архангельские былины и исторические песни, собранные А. Д. Григорьевым. Том 3

Как у ласкова князя да у Владимера
Заводилось пированьицо-стол, поцесьён пир.
Они фсе были на пир у их собраны:
И как сильни-могуция богатыри,
5. Как фсе паленици да преудалыя,
Ище фсе же купци-гости торговыя,
Ище фсе же хресьянушка прожытосьни.
Они фсе на пиру да напивалисе,
Они фсе на цесном да наедалисе.
10. И где-ка пили, где ели, да тут и спать легли.
Напивалсэ Илеюшка тут допьяна,
Наедалсэ Илеюшка досыта.
Он выходит на се́ряду[148]

кирьписьную,И он ходит по серяды кирьписьнее;
15. Он сапок во сапок да поколациват,
Он скопка во скопку нащалкиват,
Ище белыма руками намахиват,
Злоцяныма перснями да он нащалкиват;
Он сам из рецей да выговарыват:
20. «Волоцю я, толоцю шубу собольнею, —
Ишше так я волоцить буду царища Кудреванища
Как за те его за волосы за дол(г)ия,
Я за долгия волосы за цёрныя!»
И как слуги-ти были подмутцивы*;
25. Намутились* они князю Владимеру,
Они той же кнегинушки Опраксеи:
«Уш ты ой княсь стольнекиефской!
Тибя хоцёт волоцить Илеюш(к)а Мурамець
Как за те жа за волосы за цёрныя!»
30. И говорил же тут князь да стольнекиевской:
«Как перву-ту вину и Бог простит».
И говорили же слуги и во фторой рас:
«Уш ты ой еси, и князь да стольнекиевской!
Ишше хоцёт волоцить да вас Илеюшка
35. Как за те жа за волосы за цёрныя!»
Говорыл же тут князь да стольнекиевской:
«Как фтору-ту вину ишше Бог простит».
И говорили же тут слуги и во третьей рас:
«Уш ты ой еси, князь да стольнекиевьской!
40. Ишше хоцёт волоцить да вас Илеюшка
Как за те жа за волосы за долгия,
Как за долгия волосы за цёрныя!»
И собирал тут он фсех же богатырей.
Они думали думу да за единоё:
45. «Как куда же станём да старого девать?
Нам весить старого — да не повесити;
И казнить нам старого — да не сказнить будёт!»
Да придумали фсе они заединоё —
Ище выкопать во далечом во чистом поли,
50. Как во том во роздольици во шыроком же,
Как выкопать подгрёп да сорока сажон,
Посадить старого казака да Илью Муромца.
Они выкопали подгрёп да сорока сажон,
Посадили Илеюшку-старого казака Муромца.
55. Запирали они двери да тут жалезныя,
Задвигали задвижочки жалезныя,
Замыкали замки они заморския;
Навалили хрящу тут — белого каменья,
Накатили каменья да серодикого:
60. «И не бывать тебе, старой казак, на белом свету,
Не видать тебе, старому, да свету белого!»
И как сидит Илеюшка ф темном подгреби.
Да тут кнегинушка Опраксея добра была,
Как добра-та была она добродетельна:
65. Нанимала она пьяницей кабацких жа
Как копать-то ходы да подземельния
Ко тому же ко старому да во темной подгрёп.
И тут выкопали ходы да подземельния,
Как ходила кнегинушка ко старому поцясту,
70. Как сидела у старого она подолгу;
Що пила, що и ела, да то и ёму нёсла.
Как сидел тут-ле старой ф тёмном подгреби,
Он не много, не мало — да ровно трыццэть лет.
И подымаицьсе туця — да туця грозная,
75. Туця грозна подымаицьсе немилослива
Как на тот же на этот да стольне Киёв-грат:
Подымаицьсе царищо да Кудреванищо,
Хоцёт князя Владимера под мець склонить,
Хоцёт сильнюю силоцьку повырубить,
80. Хоцёт малых робят во углы повысвистать,
Хоцёт старых старух да фсех под гору срыть,
Хоцёт Божьи-ти церкви в огонь спустить,
Как светы-ти иконы хоцёт во гресь стоптать,
А как кнегину Опраксею за себя хоцёт взеть.
85. Ище тут князь Владимер да закручинилса,
Закручинилса Владимер да запечалилса;
Он повесил свою да буйну голову.
Говорыла же кнегинушка Опраксея:
«Уш ты ой еси, князь да стольнекиевской!
90. Уш мы сходим-ко во далецё чисто полё
Мы во то же во роздольицо шырокоё,
Как свалим-ко каменьё да серодикоё,
Уш мы сроём хрящи да белокаменьё,
Отомкнём-ко замки да мы заморския,
95. Отодвинём-ко задвижочки жалезныя,
Мы отфорым-ко двери жалезныя.
У нас нет ле ф подгрёбу да ста́рого́ жывого́?» —
«Уш ты глупая кнегинушка Опраксея!
Кабы ты мне, кнегина, да не люба была, —
100. Уш я ссек бы у тя да буйну голову
Я за те жа за реци не за хорошыя!»
Говорыла же кнегинушка Опраксея:
«Уш ты ой еси, князь да стольнекиевской!
Уш мы сходим-ко во далецё цисто полё
105. Мы во то во роздольицо во шырокоё,
Мы свалим-ко каменьё да серодикоё,
Мы розроём-ко хрящи да белокаменьё,
Отомкнём-ко замки да мы заморския,
Отодвинём-ко задвижочки жалезныя,
110. Мы отфорим-ко двери жалезныя.
У нас нет ле в подгрёбу да ста́рого́ живого́?..» —
«Уш ты глупая кнегинушка Опраксея!
Кабы ты мне, кнегинушка, не люба была, —
Я бы ссек у тебя да буйну голову
115. Как за те же за реци не за хорошыя!»
Говорыла же кнегинушка во третьей рас:
«Уш ты ой еси, князь да стольнекиевской!
Уш мы сходим-ко во далечё во цисто полё
Мы во то во роздольё да шырокоё,
120. Мы свалим-ко каменьё да серодикоё,
Мы розроём-ко хрящи да белокаменьё,
Мы отодвинём задвижочки жалезныя!»
И как на то же князь Владимера не ослышалсэ.
Как пошли-то во далецё цисто полё,
125. Как во то во роздольё да во шырокоё;
Как свалили каменьё да серодикоё,
Как срыва́ли хрящи́ да белока́меньё;
Отмыкали замки да фсё заморския,
От<д>вигали задвижоцьки жалезныя,
130. Отпирали тут двери жалезныя.
Он крычал-то своим да громким голосом:
«Уш ты ой еси, стар казак Илья Мурамец!
Тебя нет ле ф подгрёбу да старого жывого?
Пожалей-ко-се нужды да нашой бедности:
135. Наступат на нас царищо да Кудреванищо —
Хоцёт сильнюю силоцьку повырубить,
Хоцёт малых робят во углы повысвистать,
Хоцёт старых старух и ф гору срыть,
Хоцёт Божьи-ти церкви он в огонь спустить,
140. Как светы-ти иконы во гресь стоптать,
Хоцёт князя Владимера под мець склонить,
Как кнегину-ту Опраксею в замужесьво взеть!..»
Ище нету от старого ответу же.
Закрычал тут княсь и во фторой рас:
145. «Уш ты ой еси, стары казак Илья Мурамец!
Тибя нет ле ф подгрёбу да старого жывого?..
Пожалей-ко-се нужды да нашой бедности:
Подымаицьсе царищо да Кудреванищо,
Как на нас, на тот да стольне Киёв-град —
150. Хоцёт сильню-ту силу да фсю повырубить,
Хоцёт малых ребят во углы повысвистать,
Хоцёт старых старух и ф... под гору срыть,
Хоцёт Божьи-ти церкви в огонь спустить,
Как светы-ти иконы хоцёт во гресь стоптать,
155. Хоцёт князя Владимера под мець склонить,
Как кнегинушку Опраксею в замужесьво взеть».
Как ответу от старого да тут и не было.
И как крычал же князь да своим громким голосом,
Он крычал же тут во третьей рас:
160. «Уш ты ой еси, стары казак Илья Мурамец!
Пожалей-ко-се нужды да нашой бедности:
Подымаицьсе царыщо да Кудреванищо
Как на наш же на тот да стольне Киёв-град,
Хоцёт сильню-ту силоцьку повырубить,
165. Хоцёт малых ребят во углы повыбросать,
Хоцёт старых старух да фсех под гору срыть,
Хоцёт князя Владимера под мець склонить,
Как кнегинушку Опраксею в замужесьво взеть!»
Как ответу от старого да тут и не было.
170. Как веть тут князю Владимеру за беду пало:
«Уш ты глупая кнегинушка Опраксея!
Кабы ты мне, кнегина, да не люба была, —
Я бы ссек у тебя да буйну голову
Как за те же за реци не за хорошыя».
175. И закрычала кнегинушка своим громким голосом:
«Уш ты ой еси, стары казак Илья Мурамець!
Пожалей-ко-се нужды да нашой бедности:
Подымаицьсе царищо да Кудреванищо
Как на тот же на наш да стольне Киёв-град,
180. Хоцёт сильню-ту силу повырубить,
Хоцёт малых робят во углы повысвистать,
Хоцёт старых старух да фсе(х) под гору срыть,
Хоцёт Божьи-ти церкви в огонь спустить,
Как светы-ти иконы хотят во гресь стоптать,
185. Хоцёт князя Владимера под мець склонить,
Как кнегинушку Опраксею в замужесьво взеть!»
Как ответу от старого да тут и не было.
Как крычала кнегинушка во фторой рас:
«Уш ты ой еси, стары казак Илья Мурамец!
190. Пожалей-ко-се нужды да нашой бедности:
Подымаицьсе царищо да Кудреванищо
Как на тот же на наш да стольне Киёв-град,
Хоцёт сильнюю силоцьку повырубить,
Хоцёт малых робяток о углы повысвистать,
195. Хоцёт старых старух фсех под гору срыть,
Хоцёт Божьи-ти церкви у нас в огонь спустить,
Как святы-ти иконы хотят во гресь стоптать,
Как князя Владимера под мечь склонить,
Кнегинушку Опраксею за себя-ле хоцёт взеть!»
200. Как ответу от старого да тут и не было.
Крычала кнегинушка Опраксея:
«Уш ты ой еси, стары казак Илья Мурамец!
Пожалей-ко-се нужды да нашой бедности:
Подымаицьсе царыщо да Кудреванищо
205. Как на тот же на наш на стольне Киев-град,
Хоцёт сильнюю силу да фсю повырубить,
А малых ребят о углы повысвистать,
Хоцёт старых старух да фсех под гору срыть,
Князя Владимера под мець склонить,
210. А кнегину Опраксею за собя хоцёт взеть!»
Да выскакивал стары казак Илья Мурамец
Он ис того же ис тёмного-то подгребу.
Заревел-то-ле он да по-звериному,
Засвистел-то-ле он по-соловьиному.
215. Ище падали князь и во резвы ноги
Как с той же кнегинушкой Опраксеей
Ко тому же старому казаку да Ильи Мурамцу:
«Как прости же, старой казак Илья Мурамець.
Не остафь-ко ты нашой да нужды-бедности,
220. Ты постой-ко за силу за православную,
Постой-ко за церкви за Божьи же;
Хоцёт сильню-ту силу да он повырубить,
Хоцёт малых робят о углы повысвистать,
Хоцёт старых старух да фсех под гору срыть,
225. Хоцёт Божьи-ти церкви у нас в огонь спустить,
Как светы-ти иконы хоцёт во гресь стоптать,
Хоцёт князя Владимера под мець склонить,
Кнегинушку Опраксею за собя хоцёт взеть!»
Да и тут же стары казак Илья Мурамец
230. Не положыл он гнев на князя на Владимера:
«Уш ты ой еси, князь да стольнекиевской!
Уш ты дай же мне погулять да трои суточьки!» —
«А ты гуляй, и стары казак Илья Мурамец,
Ты гуляй-ко-се ты, тибе скольки хочицьсе!»
235. Как гуляли они да трои сутоцьки...
Тут приходит князь да стольнекиевской
Ко тому же казаку да Илью Муромцу:
«Уш ты ой еси, стары казак Илья Муромец!
Тут и ездит невежа да просить поединьщычка.
240. Не остафь ты как нашей да нужды-бедности;
Ты бери-ко-се силы, да сколько надобно!» —
«Уш ты ой еси, князь да стольнекиевской!
Мне не надо же силы да твоей множесьво;
Уш ты дай же мне Добрынюшку Микитица,
245. Уш ты дай же мне Олёшеньку Поповица». —
«Поежджайте вы, сила, да во цисто полё, —
Уш ты стой, твоя сила, да у стороноцьки;
А я поеду тут я дак поединьщицьком!
Забреньцит у мня сабелька-та вострая,
250. Завоюёт у мня да палиця жалезная,
Зареву-то веть я да по-зверыному,
Засвищу-то веть я по-соловьиному, —
Поежджайте ко мне, да как вы можете.
Не забренцит у мня сабелька-та вострая,
255. Не завоюёт у мня палиця жалезная,
Не закрыцю тут веть я да по-зверыному,
Не засвищу то веть я по-соловьиному, —
Поежджайте вы, да куда можете!»
Как приехал старой казак поединьшицьком.
260. Как махнул тут царищо да Кудреванищо, —
Увёрнулса стары казак за конину грыву.
Как махнул-то стары казак Илья Мурамець, —
Как смахнул у царища да и голову с плець.
Забренцела тут сабелька-та вострая,
265. Завоёвала тут палица жалезная;
Закрыцел-то Илеюшка по-зверыному,
Засвистел-то Илеюшка по-соловьиному.
Как наехал Добрынюшка Микитиц млад,
Как наехал Олёшенька Поповиць сын, —
270. Как они били ету силу да трои сутоцьки.
Как поехали они и путём-дорогою назать, —
Как лёжыт-то этой силы да много и премножесьво.
Они тут же и сами себе да удивилисе:
«Как ище бы естолько силы, дак то бы мы выбили!..»
275. И как которого они рубили на один-от рас,
Ис того же тотарина и два стало...
Как которого рубили да они на три рас,
Ис того же веть стало да три тотарына...
Как уцюдилосе силы — вдвоём-фтроём:
280. Как уцюдилось етой силоцьки премножесьво.
Как кругом они силы да тут и стали же,
Как воёвали они ище тут трои сутоцки,
Потом прыбили они эту сильню силоцку.
Они бились-воёвались, да тут и заспали, —
285. Они спали же тут да трои сутоцьки:
Как прошло этого времени деветь сутоцёк.
Потом проснулись, приехали ко князю Владимеру
А ко той же кнегинушки Опраксеи.
Как ставал-то князь Владимер на резвы ноги,
290. Он и цесть-ту им воздал, поклон отвесил им.