Архангельские былины и исторические песни, собранные А. Д. Григорьевым. Том 3

Подымалса вор-собака да злодей Калин-чярь
Да на наш на хорош да стольне Киёв-гра(т),
Он по три года собака да по три месеця.
Не доехал он до города до Киёва,
5. Да не много тут-не мало — да ровно за семь вёрст,
Да по-ихному, по-тотарьски, да за семь попрыскоф,
За семь попрыскоф было да лошадиных же.
Становиласе собака край болотинки,
Край болотинки собака да край щорлопинки[166]

.10. Да садилсэ собака да на ременьчятой стул;
Да писал он ерлык да скоропищатой,
Не на ербовой лист, не на гумажечку, —
Он печатал тут на тоненько полотёнышко.
Говорыл-де собака да таково слово:
15. «Уш ты ой еси, Борис да королевиц сын!
Ты бери-ко ерлык да скорописцятой,
Да садись-ко, Борис, дак на добра коня,
Поежджай-ко, Борис, да стольне Киев-град;
Поежджай-ко, Борис, дак не дорогою,
20. Не дорогою, Борис, дак не воротами, —
Да скачи ты, Борис, да на добром кони
Церес ту где стену да городовую,
Церес круглу-ту башонку наугольнюю.
Ты приедёш, Борис, да стольне Киев-град,
25. Ты приедёш ко Владимеру да на посольней двор
Ко тому ко Владимеру ко красну крыльцю, —
Не вяжи ты коня за золото кольцо —
Золото где кольцо да то Владимерьско,
Не вяжи ты коня к кольцю серебрянну —
30. Да серебряно кольцо тут князей-бояроф,
Не вяжи ты коня кольцо за медноё —
Медно кольцо руських богатырей;
Не привязывай коня дак не прыказывай —
Да спущай ты коня где на Божью волю.
35. Сам же поди дак на красно крыльцо, —
Сам не спрашывай у ворот дак прыворотничкоф,
У дверей-де ты нонь прыдверницкоф.
Да зайдёш ко Владимеру во светлу грыню, —
Не крести ты свою рожу тотарьскую,
40. Да не бей ты целом да во весь Владимерской дом;
Да выбрасывай ерлык да на дубовой стол,
Понижешенько сам да поклоняйсе же,
Воротись ты назат — дак и сам вон поди!»
Тому слову Борис да не ослышылсэ.
45. Брал-де ерлык да скоропищатой,
Да садилсэ Борис дак на добра коня,
Да поехал Борис да в стольне Киёв-град.
Ехал Борис дак не дорогою,
Не дорогою Борис да не воротами, —
50. А скакал он Борис дак на добром кони
Церес ту где стену да городовую,
Церес круглу-ту башонку наугольнюю.
Приежджаёт да в стольне Киев-град,
Приежджаёт тут Борис дак на посольней двор, —
55. Не вязал он коня за золото кольцё,
Не привязывал коня кольцо серебряно,
Не вязал он коня колечко медноё[167].
А соскакивал Борис дак он з добра коня,
Не привязывал коня дак не приказывал.
60. Да соскакивал Борис дак он з добра коня,
Да пошол где Борис дак на красно крыльцо.
Да заходит Борис да на красно крыльцо, —
Да не спрашывал у ворот он прыворотничькоф,
У дверей где Борис да тут придверьничкоф.
65. А заходит Борис дак во светлу грыню, —
Не крестил он свою рожу тотарьскую,
Да не бил он челом во весь Владимерской дом;
Да выбрасывал ерлык да на дубовой стол,
Понижэшенько он да поклоняицсэ,
70. Оворачивалсэ назат — да сам и вон пошол.
Да ходил-де Владимёр по светлой грыни,
Говорыл-де Владимёр таково слово:
«Уш ты ой еси, Добрынюш(к)а Микитиц свет!
Да ставай-ко ты, Добрыня, да с кроваточьки
75. С той же кроваточьки тисовое,
С той же перины ты с пуховое;
А садись ты, Добрыня, за дубовой стол;
Роспечатывай печети да фсе тотарьския
Да читай ерлык ты да скоропищатой,
80. Що в ерлыки было написано,
Що в ерлыки дак напецятоно».
Тому слову Добрыня не ослышалсэ.
Да ставал же Добрынюшка с кроваточки,
С той же перины да он пуховое;
85. Да садилсэ Добрыня за дубовой стол,
Роспечятывал печети фсе тотарьския,
Да читал он ерлык да скоропищатой.
Да написано в ерлыки дак напечатано:
«Подымалса вор-собака да злодей Калин-чяр
90. Он по три года собака, по три месечя
Да на тот на хорош да стольнё Киев-град.
Не доехал он до города до Киёва,
Не доехал он до города ровно за семь вёр(с)т, —
Становиласе собака да край болотинки,
95. Край болотинки собака, край шорлопинки
Да на те где на шоломя на ровныя.
Да по праву он руку поставил силы сорок тысечей,
Да по леву-ту руку — сорок тысечей,
Да позади, попереди — цисла-смету нет.
100. Просить из города поединьщика:
“Если нету в городи поединьщика, —
Божьи-ти церкви да я во дым спущу,
Да почесны манастыри я розорю,
Силу крещону да фсю привырублю,
105. Да Владимера князя дак я под мечь склоню
Да кнегину Опраксею дак за себя возьму!”»
Тут-то Владимёр закручинилса,
Стольнёкиевской наш тут-то да запечалилса,
Повеся́ буйну голову со могучих плеч,
110. Потопя очи ясны да в мать-сыру землю,
Пот сибя руки белы к ретиву серьцю.
Да пошол он к обедьни да воскрисеньское.
Заходил-де Владимер на крепку стену,
Посмотрел он во трубочьку подзорную
115. Да во далечо-далечо во чисто полё.
Да завидял тут Владимер во чистом поли:
Да не темна где тучя поднимаиццэ,
Стар где казак да Илейка Муромець
И(з) чиста поля да вынимаиццэ.
120. Да сходил бы Владимёр-от да с крепкой стены.
Да не бел-от где кречат перепархивал, —
Да стар-от где казак на добром коне перескакивал.
Он приехал ко Владимеру стольнекиевскому:
«Уш ты здрастуй, Владимер стольнекиевской!» —
125. «Здрастуй, Илеюшка ты Муромечь!»
Да спроговорит Илейка да Илья Муромец:
«Уш ты що же ты, Владимер, запечалилсэ,
Повеся́ буйну голову со могущих плеч,
Потопя очи ясны да в мать сыру землю,
130. Пот себя руки белы к ретиву серьцю?»
Да спроговорит Владимер стольнекиевской:
«Уш ты ой еси, Илейка да Илья Муромец,
Илья Муромец да сын да был Иванович!
Как тут мне нынь да не кручиницсэ,
135. Не кручиницсэ мне дак не печалицсэ?
Да приехал ко городу ко Киеву
Да приехал вор-собака да злодей Калин-цярь;
Становиласе собака край болотинки,
Край болотинки собака, край щорлопинки;
140. Да по праву-ту руку поставил сорок тысечей,
Да по леву-ту руку — да сорок тысечей,
Дапозади, попе́реди — цисла-смету нет».
Говорил где Илеюшка таково слово:
«Уш ты ой еси, Владимёр стольнекиевской!
145. А не мог я тут силу да приобъехати,
Да не мог я фсю тут силу пере́сцитать;
Не могу на силу да лиха думати,
Лиха думати на силу, зла помыслити!»
Оворачивал своёго да коня доброго,
150. Да поехал Илеюшка во цисто полё.
Приежджаёт Илеюшка ко той силы тотарьское;
Не доехал он до их — дак ниско кланялсэ.
Приежджаёт-то он к собаки да тут Калину-чярю
Да просил у его строку на три года, —
155. Не давал-де собака он строку на три года.
Да просил тут он строку да на три месеця, —
Не давал он тут строку на три месеця,
Да давал только строку на трои суточьки.
Да садилсэ Илеюшка на добра коня,
160. Да поехал Илейка стольнё Киев-град.
Приежджаёт Илейка стольнё Киев-град,
Приежджаёт ко Владимеру по красну крыльцу.
Он привязывал своёго да коня доброго,
Да пошол бы Илейка на красно крыльцо.
165. Да заходил Илеюшка на красно крыльцо,
Заходил-де Илейка на новы сени;
Зашол бы Илейка во светлу грыню,
Крест бы клал да по-писаному
Да поклоны-ти вёл да по-уцоному:
170. «Здрастуй, Владимёр да стольнекиевской!» —
«Приходи-ко, Илеюшка ты Муромец!».
Стал бы Илеюшка росказывать:
«Ездил я, Владимер, во цисто полё.
Доежджал я до той силы тотарьское,
175. До того до собаки тут до Калина-царя
Да просил у ёго строку на три года, —
Не давал тут мне он строку на три года;
А просил я тут строку на три месеця, —
Не давал он мне строку на три месеця,
180. Тольки дал он тут строку на трои суточьки!»
Говорил-де Илейка таково слово:
«Уш ты ой еси, Добрынюшка Микитиц-свет!
Поскорэшенько, Добрыня, снарежайсе ты,
Снарежайсе, Добрынюшка, сподобляйсе ты;
185. Поежджай-ко, Добрыня, во чисто полё,
Собирай-ко друзей, братьей, товарыщоф.
Если ты тут, Добрыня, не застанёш да на чистом поли, —
Поежджай-ко, Добрыня, ко Бару́-граду,
От Бара где града да ко Царю-граду
190. Собирай ты их скоро да их-ли наскоро,
Собирай-созывай дак им росказывай,
Щобы съежджалисе к моёму да тут г белу шатру!»
Тому слову Добрыня не ослышылсэ.
Поскорэшенько он да снарежалсэ веть;
195. Выходил-де Добрыня на конюшын двор,
Брал он своёго да коня доброго
Да седлал ды уздал да коня доброго,
А застегивал двенаццать да потпруг шолковых
(Да шпёночки были да фсе булатныя!)
200. Да тринаццату теґнул да церес степну кость конну, збруню да богатырьскую —
Да не ради басы, дак ради крепости.
А поехал Добрыня во цисто полё
Да во то где роздольё во шырокоё.
Выехал Добрынюшка во чисто полё
205. Да на то же роздольё на шырокоё, —
Не нашол он своих друзей-товарыщоф.
Да поехал Добрынюшко(а) ко Чяру́-граду,
От Чяра где града да ко Бару-граду.
Он зыскал тут фсё друзьей, братьей, таварыщоф,
210. Он не много, не мало — да он тут семьдесят богатырей.
Говорил-де старой да таково слово:
«Уш ты ой еси, Владимер стольнекиевьской!
Уш дай мне сорок сороковочок зелена вина,
Да ище тут сорок сороковок да пива пьяного,
215. Да третья́-та тут сорок да мёду слаткого!»
Говорил-де Владимёр таково слово:
«Уш ты ой еси, Илеюш(к)а-ле Муромец!
Тебе подгрёбы нунь были незамкнуты,
Золота где казна не запечатана».
220. Отвязывал от пояса золоты ключи,
Оддавал он Илейки да во белы руки.
Да пошол бы Илеюшка из грыни вон;
Отмыкал тут Илейка да золоты замки
От тех подгрёбов да от глубоких же.
225. Стал он носить да зелено вино:
Да одну сорокофку да на плечо бросал,
А другу сороковочку да он пинком пинал.
Да третью сорокофку да он пинком пинал.
Выкатал он сорок сороковок да зелёна вина,
230. Выкатал он сорок сороковок да пина пьяног(о),
Да третья та-ле сорок да мёду статкого
Ко своёму тут Илеюшка г белу шатру.
Фсе тут робята соежджалисе,
Соежджались они дак собиралисе.
235. Пили они дак зелено вино,
Пили же они дак пиво пьяноё,
Сладк-от-де мёдом закусывали.
Тут-то робята да фсе призаспали;
А старому казаку ему не спицсэ же...
240. Едёт собака да по чисту полю,
Скричал-де собака громким голосом:
«Уш ты ой еси, Илейка да Илья Муромец!
Тебе полно тут спать, ноне пора ставать:
Выежджай-ко, Илеюшка, на цисто полё;
245. Да давай-ко, Илейка, да супротивника,
Супротивника тут мне да постановника.
Цья будёт на поли Божья помошш?..»
Заходил бы Илеюшка во бел шатёр,
Да скрычал бы Илейка громким голосом:
250. «Уш вы ой еси, дружья-братья-таварыщи!
Вам полно тут спать, ноне пора ставать:
Надо тут, робята, снарежатисе,
Ехати тепере воёватисе!»
Тому слову молоччики не ослышылись:
255. Скакали они дак на резвы ноги;
Выходили тут фсе они на улицу,
Брали своих коней добрых же
Да седлали-уздали коней добрых же;
Фсе садились они дак на добрых коней.
260. Говорил-де Илейка таково слово:
«Уш вы ой еси, дружья-братья-таварыщи!
Кому же нам остацься да караульщиком?..»
Говорил бы Илеюшка во фторой рас:
«Нам оставить нать Добрынюшку Микитичя;
265. Он ездил Добрынюшка по чистому полю,
Собирал он фсю бра́тею названую:
Ёго добр-от тут конь да приуска́калсэ,
Сам на кони да приустал сидеть!..»
Да спроговорит Илеюшка во третьей рас:
270. «Уш вы ой есь, дружья-братья-таварыщи!
Да кому же из нас дак передом ехать?..»
Стар-от хороницьсе на средьнёго,
Средьн-ёт надеицьсе на меньшого,
Да от меньшого нонь было ответу нет.
275. Да спроговорыл Илеюшка во фторой рас:
«Уш вы ой еси, дружья-братья-таварыщи!
А кому же тут из нас дак передом ехать?..»
Стар-от надеицьсе на средьнёго,
Средьн-ёт надеицсе на меньшого,
280. Да от меньшого тут было ответу нет.
Да спроговорит Илеюшка во третьей рас:
«Уш вы ой еси, дружья-братья-таварыщи!
Да кому же из нас дак передом ехать?»
Стар-от надеицьсе на средьнёго,
285. А средьн-ёт надеицьсе на меньшаго,
Да от меньшо(го) тут было ответу нет.
Да спроговорит старой Илейка Муромец:
«Ище, видно, старику дак надо передом ехать.
Уш вы ой еси, дружья-братья-таварищи!
290. Да приедём тут ко той силы тотарьское;
Зазвонит ле моя да сабля вострая,
Да забрякают колецюшка жемцюжныя, —
Уш вы бейте-тко силы, да скольки можите.
Если етого у меня да не слуцицсе веть,
295. Поежджайте вы тогда, да куда знаите!..»
Поехали робята во чисто полё,
Приежджают ко той силы тотарьское.
Да с(к)рычал бы Илейка громким голосом:
«Уш ты ой еси, собака да злодей Калин-чяр!
300. Уш ты дай мне тепере поединьщыка,
Поединьщыка тепере супротивника.
Цья будёт на поли Божья помощь?..»
Фся сила у собаки тут с коней попадала.
Да проскакивал Илеюш(к)а-то Мурамец
305. Фсю он ту силу тотарьскую,
Доежджал до собаки да он до Калина-царя.
Да сидит тут собака на добром кони;
А махнул он Илейку да саблей вострой же,
Да хотел он срубить ёго буйну голову.
310. Стар-от казак да он ухватцив был:
Увёрнулса коню дак он-ле под брюхо.
Да рошширил-де собака тут собачьи глаза,
Куда покатилась тут у Илейки голова,
А вывёрнулса Илеюшка у коня дак он ис-под брюха,
315. Да махнул он своей да саблей вострой же
По той собаки да по черной шеи —
А срубил у собаки да буйну голову:
А слетела у собаки да фсё-ровно как была пугвица.
Зазвонила бы Илейки да сабля вострая,
320. Да забрякали колецюшка жемчюжныя.
Тут-то начали удалы да фсе поеждживать,
Стали бы они силу рубить же веть;
Да прыбили ету силу да ровно в три чеса.
Тогда тут опеть поехали г белу шатру.
325. Да Поповици были да долгополыя:
У их волосы-ти долги, да умы коротки.
Посли дела тут они были росхвастались:
«Кабы было зако(ло)чоно в матушку сыру землю,
Заколочоно ле в ей было жалезно кольцо, —
330. Фсю бы исцеле́нну* да вверх дном повернули бы!
Кабы на небо была даг ноне лисвица, —
Да прибили бы фсю силу небесную!»
Небесна сила их тут потхи́тила,
Окоянна-ле их да пожора́ла веть:
335. Не приехали они были г белу шатру.
Фсе тут робятушка собиралисе
К тому же к Илейкину г белу шатру,
Да негде тут Поповичоф не случилосе.
Они пили-гуляли трои суточьки.
340. Фсе же они тут призаспали;
Да старому казаку да веть не спицьсе же.
Выходил-де старой дак тут на улицу,
Брал-де он трубочьку подзорную,
Да смотрел бы старой на чисто полё
345. А на ту же силу да на тотарьскую.
Показалось старому да цюдо цюдноё:
Стоит тут-то на поли силы да много-намного;
Да которого рубили дак они надвоё,
А сидит и ровно их да было два на кони;
350. А которого рубили дак они натроё,
Ка́жот им, да ровно три сидит.
Заходил бы Илеюш(к)а во бел шатёр,
Да скрычал бы Илейка громким голосом:
«Уш вы ой еси, дружья-братъя-таварыщи!
355. Вам полно тут спать, ноне пора ставать!»
От крепкого-де сну да пробужалисе.
Говорил-де Илеюшка таково слово:
«Уш вы ой еси, дружья-братья-таварыщи!
Кто-то бы из вас да тут небылью да ноне хвастал же.
360. Выходил я теперице на улицу,
Я смотрел бы во трубочьку подзорную
Да во далечо-далечо да во чисто полё
Да на ту где силу дак на тотарьскую:
А рубили вы которого-то надвоё,
365. Тут сидит ровно их да тут два на кони;
Да которого рубили да вы веть натроё,
Тех их да ровно три сидит.
Надо нам тепере опять снарежатися,
Ище ехати нам будёт во чисто полё
370. Да с тотарьской-де силой да фсё поратиць(с)е!»
Они стали робята снарежатисе,
Поскорэшенько они да сподоблятисе.
Выходили они дак из бела шатра,
А садились они дак на добрых коней,
375. А поехали молоччики во чисто полё.
Да приежджают тут ко той силы тотарьское,
Они били эту силу да фсё рубили веть.
Они скольки тут ею дак они бью́т ею, —
У́были ею да тут веть нету же!
380. Пресвята-де Богородица Илеюшки глас гласит:
«Уш ты ой еси, Илеюшка тут Мурамец!
Нам жывым, верно, с мёртвыми не наратицьсе!»
Да скрычал бы Илейка громким голосом:
«Уш вы ой еси, дружья, братья, таварыщи!
385. Нам жывым, видно, с мёртвыма не наратицьсе!
Тут поедём, робятушка, обратно назат!»
Фсе тут робятушка обратилисе
Ко тому-де к Илейкину г белу шатру.
Да скопилисе они да фсе-ли съехались, —
390. Да Поповичи ище нигде не очудились.