Архей. Караванщики Анвила

Говорить стало заметно легче, но усталость возвращалась. Снова почувствовался невыносимый жар. Резкая боль скрутила правый бок. Ноги подкосились, и мужчина упал на колени в изголовье трупа. Кровь обильно смачивала кафтан. Де Кран срезал с Ледяного сюрко и вывернул его на изнанку, где ткань еще оставалась более-менее белой. Кряхтя и морщась от боли, мужчина стянул с себя одежду. Солнце тотчас ожгло белую мускулистую спину.

С помощью меча, зажатого между ног, сюрко за минуту превратилось в лоскуты. Сложив несколько полосок ткани вместе, рыцарь скрутил их в плотный валик и силой прижал к ране, придавив бицепсом. Повернувшись, он лег, навалившись всем весом на правую руку. Подождав около пяти минут, осторожно поднялся и прихватил валик длинными лоскутами, пропустив их через плечо и подмышкой.

Открытая для солнца кожа краснела. Ее начинало жечь. Гильдарт оделся так быстро, как мог, опасаясь разбередить рану. Над головой послышался свист. Рыцарь посмотрел в небо, прикрывая глаза ладонью. Два стервятника кружили над местом сражения, ожидая возможности полакомиться свежатиной.

– Хех, – мужчина усмехнулся. – Кушать подано.

Опираясь на меч, Гильдарт поднялся. Солнечные лучи продолжали печь спину. По нестерпимому жару, он догадался, что сейчас, примерно, середина дня и вспомнил, что полуденное солнце всегда светит с юга. Но, одно дело определить стороны света, а другое – понять, куда идти. Глаз Ящера, по прикидкам, находился западнее, поэтому мужчина повернул налево и, полагаясь на удачу, зашаркал ступнями по песку.

К вечеру солнечный диск светил прямо в лицо. Жара потихоньку спадала. Усталость свинцовыми цепями сковывала мускулы. Пустой бурдюк уныло болтался на поясе, постукивая по бедру. Вода заняла все мысли и желания. Какие-либо жизненные переживания перестали существовать. Гильдарту хотелось одного – глотка воды. Совсем неважно какой она будет. Пускай горячая, пускай мутная и затхлая, пускай с ошметками грязи. Главное – жидкая.

Перед глазами возникла огромная лужа посреди двора замка Фонтенель. Пятилетний Гильдарт разглядывал трех поросят, что плескались в грязи и хлебали дождевую водицу. В этот день он впервые должен был встретиться с отцом. Мальчик захотел поймать поросенка за торчащий хвостик и осторожно подкрадывался. Планируя внезапную атаку, будущий рыцарь прыгнул, но раскисшая земля предательски покатилась под ногой. Он рухнул в грязную воду, испачкав новенький зеленый кафтан, сшитый специально по случаю приезда лорда де Кран к сыну. Дерден кинулся к воспитаннику, но лорд Уолес уже проехал через барбакан. За ним следовал десяток рыцарей со стягами дома господина.

– Где? – гневный взгляд упал на бывшего защитника леди Катрин. – Этот?

Дерден нерешительно подошел, держа на руках сопливого мальчонку, измазанного в грязи. Ребенок таращился на лорда серыми глазками и шмыгал носом. Темная вода стекала с его штанишек и капала на землю. Уолес брезгливо поморщился.

«Моли всех богов, которых только знаешь», – сказал тогда отец, обращаясь не то к сквайру, не то к маленькому сыну. Повернул коня и больше не появлялся в замке Фонтенель, который достался ему в качестве приданного покойной жены.

Мальчик думал, что сейчас получит хорошую взбучку от наставника, но тот, со слезами на глазах, крепко обнял его, не смотря на испачканную одежду. Первый и последний раз.

Гильдарт и забыл об этом моменте, но сейчас он всплыл в памяти. Нет, не из-за отца или Дердена. А из-за грязной лужи, в которую ныне хотелось зарыться по уши, и, растолкав поросят, приложиться губами к спасительной влаге. Наполнить рот водой и с наслаждением проглотить.

Резкое похолодание пришло вместе с темнотой. Рыцарь подумал о том, что лучше бы передвигаться по пустыне ночью, а днем отдыхать, но где же отыскать укрытие от палящего солнца. Из вещей – только длинный меч, который мужчина решил все же нести, и пустой кожаный бурдюк. Все остальное сгинуло вместе с верблюдами.

Вдалеке послышался вой шакалов. Измученное тело отказывалось идти дальше, но Гильдарт боялся замерзнуть насмерть или стать добычей хищников. От холода колотило так сильно, что зубы, стуча друг об друга, оглушали. Дрожь сводила мускулы. Обняв себя руками, мужчина смог пройти еще два часа, прежде чем рухнул в холодный песок. Как только голова коснулась опоры, сознание моментально померкло, не обращая внимания на изнуряющий холод.

Сны редко посещали наследника де Кран, но в этот раз, рыцарь видел все, как наяву. Он оказался на ступенях какого-то монументального сооружения. Массивные колонны из черного камня поддерживали арочный свод. Повсюду: на стенах, потолке, колоннах вырезаны жуткие картины. Армии мертвецов брели по земле, пожирая все, что встречается на пути. Черный маг парил над ними. Его глаза светились сине-зеленым светом. Даже в камне. Гильдарт поспешил пройти арки.