Археологи: от Синташты до Дубны. 1987-2012

Помимо работы над отчетами, археологи в лабораториях еще пишут статьи и монографии – без этого раскопанный материал остается фактически недоступен для исследований других специалистов. Кроме того, надо писать научно-популярные статьи и книги, чтобы не только коллеги-археологи, но и все люди, интересующиеся историей, могли узнать о результатах новых исследований древности. Надо заниматься вопросами сохранности и ремонта полевого инвентаря и оборудования, хранить от сырости, реставрировать и инвентаризовать фондовый материал, и многое другое.

Виктор Лысенко выступает на школьной археологической конференции, 1990 год

Здесь же, в лабораториях, осуществляется подготовка к школьным, студенческим и взрослым археологическим конференциям. Именно конференции становятся пространством самого активного официального и неофициального общения людей из разных регионов, представителей разных археологических школ, совсем еще молодых ребят и известных, авторитетных специалистов. Если бы не конференции, я бы так и не узнал множество прекрасных людей, некоторые из которых стали моими друзьями.

Неформальное общение на студенческих конференциях зачастую принимало несколько разнузданный характер – особенно на традиционных банкетах и следующих за ними продолжениях в местах постоянного проживания участников – как правило, в общежитиях.

Урало-Поволжская археологическая студенческая конференция (УПАСК) в Оренбурге, февраль 1994 года. В общежитии после банкета, поём «Орла шестого легиона»

Излишнее потребление алкоголя бывало составной частью общения, а иногда становилось и элементом повседневной жизни некоторых археологических групп и коллективов – к счастью, далеко не всех. Но всё же алкоголя в моей археологической молодости, да зачастую и потом, было существенно больше, чем нужно. Некоторые мои товарищи и коллеги, молодые, умные, замечательные мужики, очень рано умерли – и не без помощи этого универсального бича российских мужчин. И сейчас я готов безоговорочно подписаться под словами, которые написал в своих воспоминаниях один из моих друзей: «Не могу не признать, что археологическое пьянство – зло, чистое зло». Сам я к осознанию этих вещей пришел, к сожалению, не сразу – но всё-таки пришел, чему до сих пор очень рад. Иначе мог бы уже закончить свою жизнь, как некоторые, гораздо лучшие, чем я, люди, безжалостно погубленные водкой.

На археологической конференции, 1992 год

Поскольку работы в лабораториях всегда было очень много, не удивительно, что археологи и их помощники проводят в лаборатории очень много времени, причем в первую очередь не утром, а днем и вечером. С утра студенты учатся, многие из археологов преподают, и только после обеда или ближе к вечеру появляется время на собственно археологические дела.

В лабораториях часто засиживались допоздна: когда за работой, а когда и за разговорами и празднованием чьего-нибудь дня рождения или иной знаменательной даты. Иногда даже оставались в лабораториях ночевать, когда домой было идти уже поздно.

Бывало, что в лаборатории на некоторое время поселялся кто-нибудь из сотрудников, обычно такое случалось после развода или в силу иных жизненных неурядиц. Здесь же расселяли специалистов, которые приехали для работы с археологическим материалом из других городов – далеко не всегда у коллег были командировочные на гостиницу, да и сама идея пожить немного в лаборатории является для археолога вполне привычной и входит в его жизненный опыт. В последние годы такое происходит все реже: и люди стали немножко более обеспеченными и ценящими комфорт, и командировочные сейчас выплачивают регулярно, и в помещениях лабораторий руководство пытается поддерживать более строгий порядок и обеспечивать исполнение режима рабочего времени.

А раньше мы в лабораториях фактически жили. Здесь мы работали, здесь же и отдыхали. Пединститутские студенты и археологи постоянно играли в футбол на одной из двух асфальтированных спортивных площадок, находившихся в окрестностях. Когда зимой становилось совсем уже невозможно играть на улице, футбол переносили в узкие коридоры подвала, примыкающего к лаборатории. Играли небольшим мячиком, поскольку от крупного мяча можно было без проблем перегородить весь коридор одним человеком, сражались крайне увлеченно и даже иногда причиняли друг другу легкие травмы: помню, как я однажды случайно, но очень сильно въехал по ноге Владимиру Петровичу. Здесь же в подвале устанавливали теннисный стол и, сменяя друг друга, играли в теннис.